"Дмитрий Гаврилов. Власьева обитель (из романа "Наследие Арконы")" - читать интересную книгу автора

- Резонно. Ты, молодец, мою старуху больше слушай. Она - баба умная, хотя
помогала одним дуракам.
- А сам-то хорош, дурень старый! Раз помог сродственнику через реку
перебраться, путь-дорогу указал, а тот возьми Злато-Яичко разбей, да и
Потоп нам устрой.
- Чего, вредитель оказался? - не понял сержант.
- В некотором роде.
- Так ведь, большую надо плотину взорвать, чтоб округу затопило.
- Это, Вась, она так, фигурально выражаясь.
После каши взялись и за сладкое.
- Ох, крепка у тебя медовуха, хозяин!?
- Есть такое дело! - согласился Влас.
- Ты бы, муженек, рассказал нам что. Потешил бы гостя байкой. А после и
проводишь его, - предложила Виевна.
- Это можно, мать! Это я завсегда, пожалуйста!
Васька заулыбался, ему было сытно, тепло, уютно. Он вдруг ощутил себя
маленьким ребенком, которому добрый милый дедушка сказывает чудесные
небылицы, а Васька сидит, разинув рот, и слушает их одну за другой,
проглотив язык.
- То случилось в стародавние времена, каких никто и не помнит. И не у нас
это было, а в далекой стране, имя которой ныне Норвегия...- начал Хозяин
сказочку:

* * *

"Близ свейской границы, в местечке Несьяр жил кузнец Торвильд. Жена его
умерла молодой, а своих детей у них не появилось. Жениться вторично
Торвильд не захотел, предпочитая жизнь вдовца, хоть и был вовсе не стар.
Так и жил он пять лет один-одинешенек.
По хозяйству правда иногда помогала сестра. Да обретался у него смышленый
приблудный мальчонка. Кто и откуда он - никто не знал, потому как мальчик
был нем, но для простолюдина - это скорее достоинство, чем недостаток.
Пацана нашли год назад на берегу - наверное, удрал с какого-то пиратского
судна.
На хуторе жалели горемыку, хотя приютил его именно кузнец. Найденыш
работал, что называется, на побегушках. Сверстников дичился. Было
свободное время - сидел на холодных камнях скалистого берега фьорда и
тоскливо смотрел в море.
Случалось, Торвильд с горя крепко выпивал, да так что не мог найти кузню.
Мальчик помогал благодетелю доплестись до скамьи, стаскивал с кузнеца
сырые грязные и вонючие сапоги, укрывал его теплой шкурой, словом терпел
все невинные обиды со стороны Торвильда со смирением истинного
христианина. Но набожная сестра Торвильда прозвала-таки пацана маленьким
язычником, потому как никто не видел, чтобы он клал крест Господу.
Впрочем, на хуторе смотрели на это сквозь пальцы, да и кузнецу было все
равно. Немота оберегала мальчика от людской злобы, ибо его немощь виделась
особой печатью Судьбы.
Как-то раз в непогоду под вечер в дверь к Торвильду постучали:
- Кого там черт принес? - буркнул кузнец, потянувшись за молотом на всякий
случай.