"Дмитрий Гаврилов. Лавр" - читать интересную книгу автора

- Да у вас не кошка, а монстр какой-то!
- Успокойтесь, доктор, я не наркоман!
Врач пристально разглядывал вены, но остался доволен осмотром.

20 ЯНВАРЯ. Выпал Отшельник. Меня предостерегают от неразумных поступков,
но я не боюсь, я хотел бы быть менее рассудительным... Свершив ритуал
заклинания фотографии, уснул "детским" сном...
Сделал пластическую операцию. Изменился до неузнаваемости. Щекой касаюсь
горячей девичьей ладони. Целую пальцы, но швы расползаются - и мой лик
вновь таков, каким и был. Она в испуге отталкивает вчерашнего знакомого,
повторяя роковые слова: "Прекрати мне писать! Не звони, не встречай
никогда! Мне тяжело с тобой! Уходи навсегда!"

22 ЯНВАРЯ. Вот, не успел пожелать безумия - пожалуйста! Приплясывающий
человек в пестрой нелепой одежде. Рысь кусает его за ногу.
Сон тоже был на самом деле, но я не запомнил даже деталей. Уснул с
фотографией в руке - Ее фотографией.

25 ЯНВАРЯ. Полнолуние продолжается. Я заклинал ночное светило, поймав его
в треугольник ладоней. Я молил Исиду о помощи, хотя следовало бы почаще
вспоминать ее отца - великого Гермеса - он и есть Лунный бог... Мои предки
называли его Велесом, а германцы - Один.
Едва свершил поклонение - Луна откликнулась. Из колоды выпала ее карта -
надо обратиться в Тонкий мир, лишь его сокровенные силы сумеют вернуть
девушку.

3 ФЕВРАЛЯ. В тяжелой "аляске" я бреду среди легко одетых прохожих,
вероятно, еще осень. Дорогу, по которой мчатся на всей скорости
автомобили, перебегает маленький огненно-рыжий бельчонок. У него, точно
бритвой, срезана передняя лапка. Зверек волчком бьется у меня в ногах.
Я вхожу в высокий цилиндрический дом с застекленными стенами (типа
"Бородинской панорамы") и узкими коридорами. Сквозь открытые там и сям
двери вижу толпящихся людей. Никак не могу понять - музей это или магазин.
Протискиваюсь в одно из коридорных ответвлений. Поток любопытствующих
прижимает к прилавку, нет - это все-таки красный музейный канат. Это
граница. За нее нельзя! Ни шагу!
По ту сторону вижу многочисленные высокие полки с книгами, тетрадями,
кассетами, дисками. На гвозде - гитара с оборванными струнами. Я понимаю,
что все это когда-то принадлежало мне.
Вдруг замечаю Ее - как манекен сидит на стуле. Я зову девушку, громче и
громче на все лады повторяю милое имя. Ресницы дрогнули. Родная! И еще
разные ласковые слова... Она искренне удивлена, встает, недоуменно смотрит
на меня, уносимого толпой зевак. Преступить черту нельзя...
Ларв раздобрел, высосав добрую пинту крови. Стал неповоротливым, как
обожравшийся кот. Кот с плавниками? Теперь он больше похож на кистеперую
рыбу. Подчинившись мысли, ларв медленно описывает круг за кругом... Что
станется с Ней, едва нежная кожа ощутит это холодное касание?

17 ФЕВРАЛЯ. Оконное стекло, громадное, но без рамы. Удар! Пробоина, и
трещины разбегаются вокруг.