"Дмитрий Гаврилов. Дар Седовласа" - читать интересную книгу автора

пожалел, что связался с ним.
- Присаживайся! - продолжил Седовлас, зевая, и указал на скамью,
невесть откуда появившуюся в зале.
Ругивлад недоверчиво потрогал клинком дерево.
Стена пещеры подалась в сторону, три зеленых безобразных карла внесли
блюдо, полное всякой всячины. Колдун выбрал себе большое краснобокое яблоко,
и в широкой ладони кудесника оно заиграло всеми цветами радуги. Не
церемонясь, старик вонзил в плод перламутровые волчьи зубы. Брызнул сок. Дед
довольно крякнул и благосклонно кивнул слугам - те удалились.
- Что же ты, молодец, не ешь, не пьешь? Али брезгуешь? - осведомился
он, смакуя плод.
- Прости, хозяин! Кусок в горло не лезет... Ты послушай-ка мою историю
с самого истока. Мне таиться боле нечего. Я ведь беглец, но бегу от себя! С
тринадцатой весны за мной повелось - сеять лишь тьму и разрушение. Сеять
там, где их просто быть не должно. Все красивое, что попадалось на глаза,
становилось в них мерзким, безобразным и безжизненным. Вернее - казалось мне
таким, но если бы дело было только в этом. Я отталкивал тех, кто мог бы
стать мне друзьями. Собаки спасались от меня, как чумные, и жалобно выли.
Цветы, что я дарил, вскоре чахли и засыхали. Тогда я решил, что отмечен
даром, который хуже самого уродливого иного клейма, я понял, что влеком
страшной волной ненависти и смерти. Со временем ее хищная мощь грозила
вырасти, неминуемо поглотив и моих ближних, и врагов. Воистину, то был
черный дар.
Хозяин слабо улыбнулся, но прерывать гостя не стал. Ругивлад и так с
трудом подбирал нужные слова, будто бы блуждал в закоулках памяти, как в
дремучем лесу.
- Дар являл себя не всегда, - поправился рассказчик, - Случалось, я
прозревал и даже мог одолеть чудовищные мысли, что роились в измученном
мозгу, но и тогда был бесконечно одинок. Я пытался всегда проникать в суть
вещей, хотя зачем это нужно - сейчас уже не пойму... Бывали и светлые дни. В
дни прозрений я любил. Мы знали друг друга с детства. Но любовь всегда
противостоит холодному уму и противна всякой иной премудрости. Отдавшись
любви, я перестал бы владеть собой, а всякий суд над чувством есть ложь по
отношению к любимому человеку, даже из желания блага.
Ругивлад прервал речь и глянул на колдуна, но тот все так же улыбался в
бороду и молчал. Тогда, собравшись духом, человек продолжил историю...
- Страх, что настанет миг, и невозможно будет победить себя. Миг, когда
возобладает треклятый черный дар, а несчастную избранницу захлестнет навья
Сила. Страх заставил меня отказаться от девушки. Я решил уехать, скрыться,
исчезнуть, чтобы разобраться, чтобы очиститься. А любимая не слишком
горевала о таком повороте дел. Ей достался простой хороший муж, кажется
богатый, и уже попробовавший не одну такую. В четырнадцать лет девушка
готова стать матерью. Роду нужны воины, а живучее потомство можно получить
лишь от сильного мужика. Я же, мальчишка, отдался знанию и с тех пор
поставил рассудок над сердцем...


* * *

Парень рос смышленым, схватывал налету, родичам на радость да на