"Юрий Гаврюченков. Пожиратели гашиша" - читать интересную книгу автора

Слава вдруг пихнул меня в сторону, сбив с ног, и метнул РГО на кухню. Я
успел заметить разбитое пулями трюмо и, уже лежа, подумал, что если в нас м
стреляли, то я этого не слыщал.
Слава что-то проорал, широко разевая рот.
- Что?! - крикнул я в ответ, но Слава молча ткнул пальцем в комнату,
предлагая отправиться туда. Сам он нагнулся, вытащил из пальцев мертвого
хашишина "узи", а мне сунул в руку ТТ.
В комнате, где я находился, трупов не было.
Обои и нехитрая мебель были покоцаны осколками, последняя кое-где
развалилась. В разбитое окно сквозняк выдувал кисловатую гарь
тринитротолуола.
Искать!
Я начал вытаскивать ящики из комода, и мелкие безделушки градом
сыпались на пол. Где же, где?
В шкафу тоже ничего не нашлось. Время! Кинув взгляд на часы, отметил,
что прошло три минуты.
Где же цапки? Оглохнув и одурев, я чуть не плакал.
Может быть, в соседней комнате, если они вообще тут есть. В отчаянии я
огляделся и подошел к дивану. Вздернув вверх сиденье, увидел внутри подушку
и одеяло. Ну а что еще можно хранить в диване? Ну-ка, что?
Под подушкой в широком плоском ларце лежали искомые раритеты. Я на
секунду замер, слушая звон крови в ушах. Браслет и кинжал, исмаилистские
святыни, символы могущества и крови: двести тысяч долларов. Я захлопнул
ларец и сунул его под мышку. Взгляд на часы - четыре минуты.
- Нашел, нашел! - что было силы заорал я, выскакивая в прихожую. И мы
дернули из квартиры.
На лестнице было пустынно. Народ, запуганный бандитами до состояния
кроликов, старался не показываться из своих норок, чтобы не встрять
ненароком в чужие разборки. "Главное - не высовываться", как учил Премудрый
Пескарь у Салтыкова-Щедрина. Для обывателя это стало теперь главным девизом.
Двор также оказался безлюден, прозрачен и тих.
Не уверен насчет тишины, я даже шагов-то своих не слышал, но ни одного
человека в пределах видимости не наблюдалось. Это тоже было на руку.
Вряд ли кто мог нас разглядеть как следует, а вот нашу машину...
Впрочем, для этого она и угонялась.
Мы влезли в "Жигуленок", я бросил ларец Славе на колени и соединил
провода. Механизм затрясся.
Я несколько раз глотнул, уши чуть отпустило. Вторая попытка оживить
движок положительного результата не дала.
- Не заводится! - крикнул я.
Слава кивнул, догадавшись, о чем я говорю, скорее, по губам.
Я снова закоротил оголенные концы. Стартер вращался все слабее,
аккумулятор садился.
Слава вдруг злобно зыркнул назад, потом неторопливо отложил ларец и
открыл дверцу. Я поглядел в зеркало. Во двор въезжал желтый пээмгэшный
"козел". Вот и дождались.
Столь же неторопливо Слава вышел наружу, положил руки на крышу,
прицелился и вдавил спусковой крючок "узи". Автомобиль затрясло. Стекла в
"канарейке" рассыпались, она остановилась как вкопанная, а затем медленно
поехала по дуге, пока не уперлась бампером в дерево. Слава вернулся на место