"Сэмюэль Гей. Утросклон (Фантастический роман) " - читать интересную книгу автора

пристань беспокойных грез и несбыточных надежд. Но маленькое суденышко - не
более чем пылинка, странствующая по безбрежной равнине Океана. Старый Дакет
понимал это, и потому на всю оставшуюся жизнь видел себя в плену неустанного
поиска призрачной и счастливой страны. Был смысл, а значит, мотор верной
шхуны звучал для него как прекрасная музыка.
И вот гул падающей скалы, корабль, заживо погребенный в бухте. Как все
нелепо! Дакет состарился за один день, сгорбился и почти не разговаривал.
Команда разбрелась по свету, на шхуне остался лишь моторист Бильбо.'Маховики
судовой машины по тактам отстучали ему долгую жизнь, и вдруг выяснилось, что
крохотная каморка на "Глобусе" - единственное прибежище для старика. Да и не
мог моторист оставить капитана и друга в беде. Они подолгу сидели молча на
затихшей шхуне, Дакет и Бильбо, курили крепкий табак и бережно хранили свое
прошлое.
От такой жизни Дакет высох, как рыба, выброшенная на берег. Умирая на
шхуне, он позвал. Монка, Долго смотрел в потускневшие глаза сына. Многое
хотелось ему сказать, но он боялся выказать тревогу за будущее Монка и
подорвать тем самым у мальчика еру в себя. Со слезами на глазах старый
умирающий отец понимал, что уже ничем не может помочь сыну идти дальше по
жизни. И эта тревога за Монка, остающегося в большом мире одиноким и
беззащитным, все сильнее сжимала стальными пальцами его уставшее сердце. В
несколько отрывистых фраз Дакет вместил все, о чем не успел сказать сыну за
многие годы.
- Как жаль. Будь все иначе, я бы еще протянул. Тебе трудно будет без
"Глобуса", я знаю. Но все равно, не теряй надежду. Утросклон есть, и ты
обязательно найдешь... Я всю жизнь шел к нему, и, наверное, в этом было мое
счастье...
С тех пор, как Дакет навечно закрыл глаза, минуло полтора года.


VII

Люди покидают землю и уже ни в чем не испытывают нужду. Зато живым нужно
с честью проводить усопших на далекий берег Небытия и показать, что из жизни
ушел не кто-нибудь, а человек. Ради этого и придуманы венки, цветы, ленты,
гробы, памятники, ограды, склепы и тому подобные принадлежности. Чтобы не
было нужды в таком печальном товаре, муниципалитет Ройстона устроил
небольшую мастерскую по изготовлению погребальных предметов.
Маленький деревянный домик на четыре окна находился в глухом углу
городского кладбища. Длинный верстак занимал почти все пространство в цехе,
где работали четыре мастера печального ремесла. Среди них был Фалифан.
Сейчас он ловко вырезал ножницами фигурный металлический листок. Обрезки
жести падали к его ногам с капельным звоном - так тихо было в мастерской.
Сосед Фалифана, косматый чернявый молодец неопределенного возраста,
тучный, как куль с мукой, насупившись и высунув язык, припаивал к железному
листу проволоку-веточку. Другой подельник, точная копия косматого, соединял
эту железную поросль воедяно. И уже четвертый, совершенно лысый, с носом,
похожим на банан, красил содеянное зеленой лаковой краской. Его звали Дозо,
он был здесь старшим.
Дозо аккуратно обмакнул кисть в корытце с краской и сердито взглянул на
Фалифана.