"Робер Гайяр. Мари Галант (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

вишню.
Внушительных размеров книжный шкаф украшал кабинет, многие вещицы в нем
указывали на то, что кардинал большой любитель и знаток хороших книг,
статуй, картин, всякого рода произведений искусства. В период Фронды его
звали "человек с библиотекой", потом - "строитель конюшен", поскольку, как и
король, его высокопреосвященство питал страсть к лошадям.
Лефору бросилось в глаза богатство, позволявшее злым языкам поносить
его высокопреосвященство: его дворец, уменьшенная копия дворца Тубеф, был
превращен в настоящий музей, чего не могли простить кардиналу члены
парламента; повсюду статуи и мраморные безделушки, получившие от
притворно-скромных янсенистов прозвище "бесстыдной наготы", - ханжи особенно
напирали на то, что эта античность обошлась более чем в две тысячи экю.
Существовали кабинеты черного дерева, мраморные столы, высеченные в форме
птиц или украшенные драгоценными камнями и золотом. Но на фоне всего этого
богатства Ив видел лишь человека в красном, игравшего с обезьянкой!
- Капитан Лефор! - произнес пронзительный голос с сильным
неаполитанским акцентом. - С тех пор как вы в Париже, все только о вас и
говорят.
Ив выпрямился, но не нашелся что ответить.
Кардинал улыбнулся. Ив не мог понять, чего в его улыбке больше:
доброжелательности или скрытой угрозы. Его высокопреосвященство продолжал:
- Вы убили и ранили уже восьмерых. Это многовато! А прибыли вы в наш
славный город Париж только вчера вечером, насколько мне известно. Бог мой!
Как вы скоры! Неужели все такие на островах, откуда вы явились, капитан?
- Ваше высокопреосвященство... - залепетал флибустьер.
Мазарини махнул рукой: - Довольно, сударь...
Ив почувствовал, что стал таким же красным, как мантия кардинала. Он
явился за поздравлениями, за благодарностью, а его отчитывают. Это он
ненавидел больше всего на свете. Ясно, что перед человеком, прославившимся
своими добродетелями, Лефор держался деликатно и почтительно, а когда и по
отношению к нему проявляли доброту, становился угодливым и раболепным; но не
дай Бог кому-нибудь его задеть: он мгновенно вспыхивал и загорался жаждой
мщения. Вот и теперь Лефор так и вскипел. Он сделал шаг назад.
- Королевский судья по уголовным делам Жак Тардье рассказал мне, как вы
проводили время в Париже, - продолжал кардинал, он поднялся и не спеша
принялся расхаживать по огромному кабинету.
Когда тот проходил рядом с Ивом, он почувствовал, как от мантии пахнуло
духами. Кардинал напоминал ему женщину из высшего общества Сен-Пьера,
гордячку и ломаку, которая на манер тропических цветов источает
разнообразные запахи, стараясь уберечься таким образом от жары. Но зимой
кардиналу ни к чему было прибегать к тем же средствам.
Проходя рядом с флибустьером, его высокопреосвященство неодобрительно
покачал головой и поморщился:
- О Боже, капитан! Чем от вас пахнет!
- Табаком! - отрапортовал Ив. - Его выращивают на холмах
Сент-Кристофера, ваше высокопреосвященство, и я привез с собой не меньше
трех фунтов...
Кардинал снова покачал головой и вернулся к столу.
Он вздохнул, после чего произнес:
- До чего странные эти военные! Самые храбрые мои мушкетеры похожи на