"Патриция Гэфни. Достоин любви? " - читать интересную книгу автора

- Ну уж нет!
Добропорядочные обитатели Уикерли и без того уже были встревожены
известием о том, что новый виконт д'Обрэ ведет разгульную и праздную жизнь;
одного взгляда на Лили было бы довольно, чтобы повергнуть их в ужас.
Себастьян намеревался избавить их от дальнейших потрясений или, по крайней
мере, хотя бы оттянуть страшный миг правды.
- А вот и да! Я хочу посмотреть, как ты в черной мантии и парике
отправляешь несчастных преступников на гильотину.
- До чего же ты кровожадна!
С этими словами Себастьян потянулся через сиденье кареты за своей
тростью. Лили поймала его руку и прижала ее к своей напудренной белой груди.
При этом она выгнулась и сделала глубокий вдох, чтобы грудь казалась пышнее,
хотя в этом не было особой нужды: именно благодаря своему великолепному
бюсту Лили Дюшан привлекла внимание Себастьяна четыре месяца назад в
парижском Театре живых картин, где она дебютировала в роли Елены Прекрасной.
Роль подходила ей идеально, так как не требовала декламации. Несмотря на ее
репутацию одной из самых строптивых и разборчивых grandes horizontales <Зд.;
кокотка (фр.).>, победа досталась Себастьяну легко: ужин на двоих у
"Тортони", рюмочка абсента в "Кафе де Варьете", наконец, завершающий удар в
виде пары бриллиантовых сережек на дне бутылки шампанского "Понте-Кане" - и
вот они уже лежат на черных атласных простынях в ее шикарной квартире на
улице Фрошо. С тех пор она стала его любовницей, но в этом качестве ей
осталось пробыть совсем недолго. Оба это понимали, да и могло ли быть иначе?
Ведь оба они были профессионалами в своем роде: он - богатым прожигателем
жизни, она - содержанкой. Оба умели распознать первые признаки
надвигающегося пресыщения задолго до того, как ему суждено было перерасти в
отвращение.
Совершив ловкий маневр, Лили прижалась левой грудью к его раскрытой
ладони; Себастьян почувствовал, как от мгновенно охватившего ее возбуждения
напрягается сосок. Она хищно оскалила зубки и перебросила ногу ему через
колени.
Карета как раз остановилась у входа в скромное здание муниципалитета
Уикерли (которое местные патриоты горделиво именовали ратушей), где двое
мировых судей и Бог знает сколько несчастных правонарушителей ожидали его
участия в малой судебной сессии <Местный суд, рассматривающий дела о мелких
преступлениях без участия присяжных.>. Прохожие бросали любопытные взгляды
на новенький двухместный экипаж с гербом виконта д'Обрэ, а возница тем
временем терпеливо ждал, пока его светлость соизволят выйти. Чтобы
удовлетворить Лили, много времени не требовалось (это Себастьян уже знал по
опыту), а благоразумие подсказывало ему, что с ней лучше бы расстаться
по-доброму. Но местоположение было выбрано крайне неудачно, к тому же у него
совершенно отсутствовало настроение.
С тяжелым вздохом он легонько стиснул на прощанье ее роскошную грудь и
убрал руку.
Как и следовало ожидать, ее глаза, которые один из парижских
театральных критиков сравнил с лучистым самоцветом, вспыхнули гневом. Она
так проворно залепила ему пощечину, что на этот раз он едва успел поймать ее
руку, чтобы избежать второй.
- Pourceau! <Свинья! (фр.).> - завизжала Лили, и ее пальцы с длинными
ногтями скрючились, как птичьи когти. - Betard! <Ублюдок! (фр.).> Видеть