"Фридрих Гегель. Народная религия и христианство" - читать интересную книгу автора

Но и об объективной религии я также говорю лишь постольку, поскольку
она образует составную часть субъективной.
Я не намереваюсь исследовать ни то, какие религиозные учения
представляют наибольший интерес для сердца и могут дать наибольшее утешение
и возвышение для души, ни то, какими должны быть учения религии, чтобы народ
стал лучше и счастливее, - я намерен исследовать меры, направленные на то,
чтобы учение и силы религии вплетались в ткань человеческих чувствований,
чтобы ее побуждения присоединялись к поступкам людей и оказывались в них
живыми и действенными, чтобы религия стала вполне субъективной. Если она
является таковой, то она не только обнаруживает свое наличное бытие в
молитвенном складывании рук, в коленопреклонении и смирении сердца перед
святынею, но и распространяется на все виды человеческих симпатий (если даже
душа и не отдает себе в этом отчета) и действует всюду, но лишь
опосредованно; она действует, если можно так выразиться, негативно, во время
веселого наслаждения человеческими радостями, или при свершении возвышенных
дел и во время упражнения более кротких добродетелей человеколюбия; но если
даже она воздействует и не непосредственно, то у нее все же более тонкое
влияние, так что душа продолжает при этом действовать свободно и открыто и
не ослабляет своей деятельности, - выражению человеческих сил, подобных силе
мужества, человечности, а также радостному состоянию, наслаждению жизнью
принадлежит свобода от злонравного расположения души к зависти и т. п.,
принадлежит невинность и чистая совесть, и этим двум качествам способствует
религия. Таким образом, она пользуется влиянием и в том отношении, что
связанная с ней невинность умеет точно определить точку, где радость может
переродиться в излишество, а мужество и решительность - в покушение на чужие
права.

Субъективная религия

Если теология является делом разума и памяти (ее происхождение тем не
менее может быть любым - источником ее может быть и сама религия), религия
же есть дело сердца, представляющее интерес ввиду потребности практического
разума, то из этого само собой явствует, что в религии и теологии действуют
различные душевные силы, да и подготовка души для обеих требуется различная.
Для того чтобы мы могли надеяться, что высшее благо - претворить в
действительность одну составную часть которого возложено на нас как долг -
станет действительным во всем целом, практический разум требует веры в
божество - в бессмертие.
Это по крайней мере тот зародыш, из которого вырастает религия; и
совесть, внутренний смысл справедливости и несправедливости, и чувство, что
за несправедливостью должно следовать наказание, а за справедливостью -
блаженство, лишь отчасти раскрывается в таком выведении религии, в
отчетливых понятиях. Пусть идея некоего всесильного непостижимого существа
возникла в душе человека в результате какого-либо ужасного природного
явления или бог впервые явил себя человеку в грозе, когда последний сильнее
чувствует присутствие бога, или в ласковом дуновении вечернего ветерка, -
эта идея задела моральное чувство человека, которое сочло ее вполне
отвечающей его потребности.
Религия есть простое суеверие, если из нее в подобных случаях берут
основания для поступков, - где только благоразумие может дать совет, или