"Элизабет Гейдж. Мастерский удар " - читать интересную книгу автора

также дополнительно занималась математикой дважды в неделю в ближайшей
экспериментальной школе, где преподавали профессора из университета штата.
Фрэнси воспринимала свои неординарные способности как само собой
разумеющееся. Математику она обожала. Еще в раннем детстве девочке нравились
очертания цифр, она чувствовала некую сверхъестественную связь с ними.
Отец сделал ей из дерева огромную пятерку, стоявшую в спальне Фрэнсис,
и девочка ощущала странные вибрации, исходившие от нее, словно деревянная
цифра оживала по ночам.
Привязанность к числу "пять" осталась у Фрэнсис на всю жизнь, а вскоре
она начала по-особому относиться и к другим цифрам. Например, "шестерка"
означала покой и сон, "семь" - магическое число волшебства и
сверхъестественного, "четыре"-мрачное, серьезное, полное тайной мудрости, а
"тройка" ухитрилась остаться просто тройкой.
Каждая из цифр от нуля до десяти обладала собственным уникальным
характером, а сочетания их были подобны гармоничным бракам. Соединение
двойки с пятеркой давало цифру двадцать пять, и в глазах Фрэнсис было таким
же привычным, как спаривание домашних кота и кошки, черного и желтой, так
что в результате получался тигровый. Числа были для нее товарищами по играм,
своими, как родители или друзья.
Труднейшие математические задачи и вычисления не пугали Фрэнсис,
казались увлекательными головоломками, и она с наслаждением принимала вызов.
Кроме того, девочка чувствовала, что цифры на ее стороне и не станут
скрывать свои секреты.
Окружающие видели во Фрэнсис будущего математического гения, но сама
она считала математику всего лишь спасением от одиночества - единственный
ребенок в семье, она, естественно, скучала и старалась этими играми занять
время.
Хелен Боллинджер умерла после мучительной болезни, когда Фрэнсис было
четырнадцать. Девочка осталась с отцом, и вскоре он нашел сварливую
экономку-ирландку Молли Магуайр, чтобы та помогала приглядывать за дочерью.
Хотя жизнь с Маком Боллинджером, любящим и преданным отцом, не принесла
Фрэнсис ни бед, ни горя, ни разочарований, все же ее юность отнюдь не была
безоблачной.
Она рано расцвела, превратившись в гибкое, стройное создание редкой
красоты. Отчасти, видимо, по этой причине ей удалось сохранить тесную дружбу
только с двумя соседскими девочками, остальные одноклассницы держались от
нее в стороне. Хотя, может, в этом были виноваты ее отличные оценки.
Что же касается мальчиков, то они безнадежно вздыхали по красавице с
длинными густыми волосами и сверкающими зелеными глазами, но были так
запуганы ее умом, что не осмеливались даже заикнуться о свидании. Фрэнсис
держалась со всеми одинаково приветливо, никого не выделяя. В школе у нее
так и не было ни одного романа. Это оставило заметный след в душе Фрэнсис.
Она видела, как другие гораздо менее привлекательные простушки пускают
в ход всевозможные женские хитрости и уловки, чтобы заполучить
понравившегося им мальчика, и поняла: то, что учителя называют ее
"гениальными способностями" не имеет ничего общего с тем инстинктивным
женским умом, с помощью которого девушки заставляют юношей плясать под их
дудочку.
Но Фрэнсис не завидовала другим девушкам. Она хотела, чтобы ее полюбили
не за ум, а просто так. Фрэнсис часто мечтала о мужчине, что когда-нибудь