"Элизабет Гейдж. Ящик Пандоры, Книги 1 - 2" - читать интересную книгу автора

грязных японцев. И, - добавил он, - за женщин, которые будут нас ждать.
- Точно, точно.
- Отлично сказано, Деннис.
Все с одобрением подняли бокалы. Они остро осознавали, что Британия
была единственным бастионом, удерживающим Германию от опустошения
цивилизованного мира. Теперь, когда Америка, затронутая сумасшедшими
японцами, наконец вступала в войну, у этих ирландцев появилась возможность
бороться за свою родину на земле Европы.
- Песню, Деннис! - крикнул какой-то молодой человек.
- Песню! - отозвались другие. - Давай, Деннис. Не разочаруй нас
сегодня.
Деннис Лайнэн слегка покраснел. Это был молодой человек лет тридцати, с
красными щеками, мягкими карими глазами и с чувством юмора. Все друзья
обожали его ирландский тенор, так что он не мог обидеть их сейчас. Кто-то
уселся за фортепиано, которое стояло в гостиной. Деннис кивнул
аккомпаниатору и прокашлялся. Воцарилось молчание, и он начал петь.
Молчаливая ностальгия разливалась по комнате по мере того, как его
голос ласково выводил лирические стихи. Пение Денниса было, как бальзам на
душу для его друзей, попавших в последние тяжелые годы в волну безработицы.
Теперь, казалось, будто он напоминал им о далеком доме, за чью свободу они
бы действительно дрались, встретившись с врагом.
Когда песня закончилась, в комнате воцарилась напряженная тишина.
Радость наполнила сердца присутствующих в то время, как их приемная родина
готовилась к войне.
- Прекрасная Америка! - выкрикнул кто-то, правильно почувствовав общее
настроение.
Деннис улыбнулся жене и подрастающим сыновьям и снова запел. Его голос
был очень хорош, и, казалось, никогда еще слова песни не звучали так
прекрасно.
Его глаза блестели особенным светом, он кивком подозвал маленькую
девочку, сидящую на другом конце комнаты. Она подошла и села к нему на
колени, а он продолжал петь, положив руку ей на плечо, поглаживая ее
волнистые рыжие волосы.
Они вдвоем составляли трогательную картину - мужчина в расцвете лет,
готовый идти на войну, поющий во славу своей приемной родины, и маленькая
девочка, сидящая у него на коленях. Ее ирландская красота, казалось,
отражала все чувства, которые Деннис расшевелил своим пением. Она не была
его кровью и плотью, это все знали, хотя она так естественно смотрелась
вместе с ним.
Девочку звали Элизабет. Она была осиротевшей дочкой его кузена Боба,
который так трагически погиб во время пожара вместе со своей женой, и с тех
самых пор она жила с Лайнэнами.
Деннис, у которого было два сына, но не было дочки, очень хорошо принял
ее, и говорили, что полюбил, как родную дочь. Он везде брал ее с собой,
наскребал немного денег, чтобы купить ей подарок и представлял ее всем своим
безработным друзьям, когда выходил погулять с ней по городу. Он обращался с
ней как с принцессой, на которую она и в самом деле очень походила. В восемь
лет у нее уже проглядывала хорошенькая фигурка, а кожа была молочно-белой с
веснушками. В ее ярко-рыжих волосах блестели золотые нити, и ее глаза были
такие же зеленые, как холмы родной Ирландии. Она очаровывала всех сочетанием