"Мишель Гельдлин. Ветер умирает в полдень [D]" - читать интересную книгу автора

по-провинциальному тихие прибрежные улочки! Но сейчас его ничто не радует.
Он переходит улицу. Холодно и одиноко. Как обжигает мороз! От ледяного
воздуха слипаются ноздри. А пальто осталось в багажнике "Шевроле". Дэвида
снова затрясло. Вот, наконец, и машина.
Слежавшийся снег скрипит под мягкими мокасинами. Ночь кажется Дэвиду
черной и холодной, словно планета, погруженная в сон. И мертвой, как
пустыня. А пустыня - она и вправду красная, там, под снегом?
Мысли путаются. Люди, природа, жестокий холод - все против Дэвида.
Он отыскивает нужный ключ в большой звенящей связке. Дверца машины
скрипит. Жесткая кожа сиденья - словно ледяная. Мотор ровно заработал.
Руки прилипают к рулю, как к металлу в мороз.
Дэвид выезжает с автостоянки. Погруженный в себя, он не замечает, что
одновременно с ним трогается в путь и другая машина. Улицы, по которым он
проезжает, освещены все скуднее, потом наступает полная темнота. Он
достигает автострады и по ней углубляется в пустыню.
Зеленые отблески с панели управления падают на лицо Дэвида: губы его
горестно сжаты. Бесшумно, как призрак, движется его машина сквозь мрак, в
котором растворяются огни фар. Дэвид ведет "Шевроле", словно во сне. Он не
видит дороги.
Один.
Совсем один, вот в чем ужас. "Все в моих руках, - пытается внушить он
себе, - можно снова радоваться жизни, бороться за место под солнцем,
покорять женщин. Или же уехать далеко-далеко и на новом месте добиться
успеха и славы, а потом вернуться домой. Только не сейчас. Завтра, быть
может. Завтра... Опять начинать все сначала, а ведь я был почти у цели.
По дороге из Рок-Ривера в мотель "Литл Америка" Дэвид едет все
медленнее, почти со скоростью пешехода.
Он копается в воспоминаниях, хитрит сам с собой, стараясь отложить
решение на потом. Но что решать? Как поступить, к какой цели стремиться
теперь? Какая-то машина неотступно преследует его.
В этом мрачном, глухом краю утро, кажется, никогда не наступит.
Беспробудный сон глубоких каньонов под нетронутым снегом, скалы,
царственные горы - морщинистая кожа земли, пережившая сто пятьдесят
миллионов лет. Но в машине уже потеплело, и она защищает усталое тело
Дэвида.
Каким беззащитным был бы он сейчас без этой металлической скорлупы,
без своего убежища на колесах!
Шины вгрызаются в снег на обочине, машина съезжает на край дороги и
задевает столб с зеленой доской, на которой белой светящейся краской
написано: 81-я миля. Дэвид привычно включает указатель поворота и
стояночные огни. Вокруг - полная чернота. Правое переднее колесо буксует,
машина застревает на мертвой точке и замирает.
Дэвид оставляет мотор включенным для тепла, закуривает сигарету и
отбрасывает густую прядь со лба.
Машина, которая все время ехала за ним, наконец-то отстала.
Он всматривается в ночную пустыню. Новолуние. Одни лишь звезды мягко
освещают окрестности. Ни облачка. Сухой морозный воздух.
Вот она, пустыня, привычный собеседник Дэвида.
Невероятная тишина. Дэвид слышит лишь тихий гул мотора да
потрескивание табака. Легкий дымок вьется в кабине. Дэвид сильно кашляет.