"Майк Гелприн. Дождаться своих" - читать интересную книгу автора

"Синяя птица" под механический речитатив, обещающий взрыв центрального
реактора при достижении критической массы ура-новой смеси в нем. Компьютер,
казалось, издевался над командой. Аккомпанируя себе раздирающим барабанные
перепонки зуммером общей тревоги, он бесстрастно перечислял неисправности и
поломки, не забывая рекомендовать экипажу немедленно убрать-ся и грозя
отвратительными перспективами в случае ослушания.
- Миль на тридцать отошли, - Лекарь опустился на землю и махнул рукой в
сторону покинутого корабля. - Хорошо, ветер от нас, а то уже скоро помокли
бы под радиоактивным дождиком. Как там старик, Пол?
- Очухивается. Старый пень еще нас всех переживет, - хохотнул Полчепепа
и бережно положил Эдди на землю. - Чего делать будем, Хват? - повернулся он
к капитану.
- Так, - Хват вздохнул и огляделся по сторонам. - Надо разжечь костер,
а то ночью вполне могут появиться местные зверушки. Хотя бывают такие, что
никакой костер не поможет. Ладно, Пол, займись хворостом, тут его навалом.
Жрать нечего, но до завтра потерпим, а там что-нибудь сообразим. Ночью будем
дежурить по очереди, и если кто заснет, пусть лучше перед сном помолится.
"Синяя птица" взорвалась, когда костер еще только начал разгораться.
Хват снял с пояса фляжку и пустил по кругу.
- Мне не было еще двадцати, - задумчиво ска-зал он, - когда нам
достался этот корабль. - В отблесках первых языков пламени узкое с резкими
чертами лицо Хвата казалось особенно опасным и хищным. - Я только начинал
тогда и летал с Ржавым Эриком...
Хват никогда не рассказывал о своем прошлом, и теперь, несмотря на то,
что команду заботили вещи поважнее воспоминаний, все трое молча
придвину-лись и приготовились слушать.
- Тот еще парень был этот Ржавый, - продолжил Хват. - Для него завалить
человека было легче, чем помочиться. И парней он не ценил, не берег
люди-шек. Вот и кончил плохо.
- Слышь, Хват, говорят, что... - Полчерепа осторожно посмотрел на
капитана. - В общем, это...
- Ну, - усмехнулся Хват, - договаривай. Что, опасаешься? Можешь не
бояться, мы не в том поло-жении, чтобы держать языки на привязи. Нам много
чего предстоит друг другу сказать, парни, и не особо стесняться, если хотим
выжить. Ладно, это я сделал Эрика, ты ведь это хотел спросить? Он к тому
времени всех достал, и ребята давно примеривались, только духу никому не
хватило. Вот я его и сделал. Ножом в спиняку, если это тебя интересует,
исподтишка, под левую лопатку, он лишь раз дернулся и сразу отошел. А
знаете, почему?
- Что почему? Почему в спину или почему именно ты? - подал голос
Лекарь.
- И то, и другое.
- Ну? Почему же?
- Я с детства знал, что люди бывают трех сортов. Бывают лохи, и бывают
крутые. А бывают между ними так, не определившиеся - прослойка. Лохов
большин-ство, это овцы, жертвы, их доят, стригут и режут. Они лишь думают,
что решают что-то в своей жизни, но это только иллюзия, а на самом деле за
них все уже решено крутыми. Но крутых очень мало, тех, за кого никто не
решает, тех, кто решает сам за себя и за других. И для того, чтобы стать
крутым, надо сделать две вещи - по-кинуть стадо лохов и пробиться через