"Дэвид Геммел. Последний меч силы" - читать интересную книгу автора

- Такие сгодятся? - спросил Кормак, бросая двадцать веток толщиной в
мизинец к ногам Гристы.
- Возьми одну и сломай.
- Чего проще, - сказал Кормак и разломал ветку пополам.
- Давай, малый. Переломай их все.
Когда последняя ветка превратилась в два обломка, Гриста вытащил из-за
пояса веревочку.
- Теперь набери десять таких же и свяжи их потуже.
- Как сигнальный факел, что ли?
- Угу. Смотри, свяжи потуже.
Кормак завязал веревочку петлей, подобрал десять веток и затянул их в
петлю, как сумел крепче. И протянул Гристе факел толщиной в четыре пальца.
Но старик отвел его руку.
- Ну-ка сломай его, - приказал он.
- Такой толстый не переломишь!
- А ты попробуй.
Мальчик принялся ломать связку. Лицо у него побагровело, под красной
шерстяной рубахой на плечах и руках извивались, вздувались мышцы.
- Только что ты переломал двадцать веток, а теперь не можешь сломать и
десяти.
- Так они же связаны в пучок, Гриста. Их даже Колдеру не переломить.
- Вот тайна, которую римляне прятали в своих коротких мечах. Сакс
сражается длинным мечом, широко им размахивая. Его товарищи не могут биться
бок о бок с ним, чтобы ненароком не угодить под его меч. Вот каждый и
дерется сам за себя, пусть их в сече хоть десять тысяч участвуют. А
римлянин с его гладием смыкает щит со щитами товарищей, и его меч жалит,
как гадюка.
Их легион был крепко связан воедино, точно этот пучок.
- И почему же их разбили, если они были такими непобедимыми?
- Войско настолько хорошо, насколько хорош его полководец, а
полководец - только отражение императора, который его назначил. Рим пережил
свой день.
Черви копошатся в теле Рима, личинки извиваются в мозгу, крысы грызут
мышцы.
Старик снова отхаркнул и сплюнул, его белесо-голубые глаза блестели.
- Ты же с ними дрался, верно? - сказал Кормак. - В Галлии и Италии?
- Я дрался с ними. Я видел, как их легионы ломали строй и бежали от
окровавленных мечей готов и саксов.
Я скорбел о душах былых римлян. Семь легионов мы сокрушили, прежде чем
встретились с достойным противником. Африан и Шестнадцатый легион. Эх,
Кормак, что за день! Двадцать тысяч крепких воинов, пьяных от побед, и один
легион - пять тысяч человек. Я стоял на холме и смотрел на них, на
сверкание их бронзовых щитов. А в центре на светло-сером жеребце сам
Африан. Шестьдесят ему было, и бородат, как сакс, а не бритый, как они все.
Мы ринулись на них - но словно вода разбилась о скалу. И строй выстоял. А
потом они двинулись вперед и разделили нас надвое. Меньше двух тысяч нас
спаслись, укрывшись в лесу. Вот это был человек! Клянусь, в его жилах текла
и сакская кровь.
- И что с ним сталось?
- Император отозвал его в Рим, и он пал от кинжала убийцы. - Гриста