"Литературный журналец Михаила Армалинского "GENERAL EROTIC No. 23"" - читать интересную книгу автора

теперь впервые стало раздражать Мадлен: какое счастье она сейчас испытала
при последнем излиянии Рекса. Мадлен выключила телевизор и пошла в спальню.
По внутренней стороне ляжки потекло собачье семя, которое она, не спеша,
вытерла полотенцем.
"Вот, настоящие мужчины" - подумала Мадлен, засыпая.
Она проснулась рано утром. У кровати стояли псы с вытянутыми членами и
жадно смотрели на Мадлен. Она рассмеялась, а потом строго выгнала их из
спальни. Нельзя было допускать нарушение дисциплины. Животные должны
подчинятся человеку, даже, если им позволяют исполнять человеческие функции
или, правильнее сказать, если их приближают к человеку, к его дому, ко
внутренностям дома, делая тем самым животных домашними. Домашние животные,
домашний врач, домашняя хозяйка. И сразу выстроилось в логическую связь:
домашние животные стали домашним врачом для домашней хозяйки.
Мадлен поднялась с кровати, накормила собак, позавтракала и отправилась
на свою обычную утреннюю лесную прогулку. Собаки бежали за ней и пытались
пристроиться, поднимаясь на задние лапы и кладя передние ей на спину.
Мадлен пришлось сломать ветку и огреть псов пару раз, и они прекратили свои
посягательства. Мадлен шла и ликовала, что, приобретя собак, она не
поддалась уговорам и не кастрировала их. Её всегда возмущало, что кастрация
домашних животных проводится под флагом заботы о них, что якобы не будет
ненужного потомства, за которым некому будет ухаживать. Истязание животных
кастрацией и лишение их половой жизни - ярчайшей части жизни любого живого
существа - воспринимается вполне допустимым для ярых борцов за человеческие
права животных. Но в действительности это делается лишь из людских
эгоистических соображений, чтобы для человека было поменьше возни, чтобы не
тратить лишних денег на не поддающееся контролю размножение животных. А
самое главное, чтобы животные не занимались половой жизнью на глазах у
"целомудренного" людского сброда. Любое общество защиты животных по сути
дела есть общество защиты человека от влияния на него животных, а точнее,
животворных инстинктов.
Ударить собаку нельзя, будут судить за истязание животных, а кастрировать
- пожалуйста. Отношение людей к домашним животным сводится к тому, чтобы
сделать из них максимальное подобие людей: укрыть одеждой их половые
органы, не позволять им совокупляться, перестать кормить их сырым мясом,
запретить охотиться. Когда европейцы узнают, что на востоке едят собак, они
начинает возмущаться жестокостью по отношению к бедным собачкам, причём
возмущаются они этим в процессе торжествующего кастрирования собак.
Вот он, гуманизм людей, которых почему-то нельзя кастрировать, а сколько
бы проблем разрешилось, если их лишать способности воспроизводиться хотя бы
до 20 лет. И вообще, если кастрировать, то не собак, а мужчин, которые, как
теперь поняла Мадлен, лишь издевались над её чувствами. Это собаки дали ей
почувствовать себя женщиной. Мадлен ловила себя на новых ощущениях, которые
она испытывала по отношению к Рексу и Дику. Не только они стали
воспринимать Мадлен как суку, но и Мадлен стала воспринимать их как мужчин.
Сколько в них было силы, преданности, мужественности. Как они её хотят! Как
живо они реагируют на каждое её движение, слово. Как они повинуются ей и
зависимы от неё. И в то же время они не обременяют её собою, они не ведут
бессмысленных разговоров, не требуют внимания к своим самовлюблённым
потугам. "Это - идеальные любовники", - счастливо размышляла Мадлен. - "Но
нельзя им давать отбиваться от рук. Нужно их приучить, что собачья свадьба