"Андрей Геращенко. Паутина Циолковского или Первая одиссея "Мира" (повесть)" - читать интересную книгу автора

- Неужели тут такие короткие сутки?

- Нет, конечно. Просто надвигается фронт облаков. Боюсь, что скоро
здесь станет неспокойно. А сутки на Минске почти равны земным. А вот в году
здесь всего тридцать суток. Как раз за это время Минск описывает полный круг
вокруг Цербера. А вокруг Гефеста они обращаются за 40 земных лет. Ось не
имеет наклона, так что зимы и лета на Минске в полном смысле этого слова
нет. Просто 3,5 недели, пока Цербер не перекрывает Гефест - лето, а дня 3-4,
когда Минск проходит за Церебером - зима. В приполярных областях наиболее
холодно, потому что они получают меньше тепла. Хотя разница не такая уж и
большая. Из-за плотной атмосферы она составляет не более десяти градусов
между экватором и нашими широтами, - пояснила Даша.

- Ты, Даша, прямо ходячая энциклопедия! - восхищенно заметил Абу Син.

Рыбачук весело улыбнулась и, бросив на офицера быстрый взгляд карих,
почти черных глаз, радостно рассмеялась:

- Скажешь тоже! Это все - данные приборов. Я, в общем-то, всего лишь их
расшифровала. Ну, как там - много еще осталось?

- Уже накачано по 8 тонн метана в каждую капсулу. Осталось закачать
всего по тонне и можно улетать, - сообщил в динамике голос Косовского, а сам
старший вахтенный офицер, стоящий возле своей капсулы помахал рукой
находящимся на берегу.

Даша и Абу Син помахали в ответ.

Даша обернулась в сторону океана и нахмурилась - на материк надвигался
сплошной грозовой фронт. Уже можно было различить маленькие, яркие молнии.
Чуть позже донеслись тяжелые, мерные громовые раскаты. Волны стали еще выше
и швыряли заборные шланги из стороны в сторону - только сверхпрочность
спасала оранжевые "щупальца" от разрыва. Но эти сжатия и растяжения заметно
усложняли работу и метан заполнял емкости гораздо медленнее, чем раньше.

Начал накрапывать небольшой дождик, вскоре усилившийся и минут через
пять превратившийся в самый настоящий ливень.

Все вокруг закрыла сплошная пелена дождя и почва под ногами стала
рыхлой и скользкой, превратившись в сплошное грязевое месиво. Океан усиливал
свой натиск на берег и один из шлангов выбросило в сторону, где его тут же
намертво придавила огромная льдина, прижав к прибрежной гальке. Шланг уцелел
благодаря своей гибкости, но метан по нему уже не поступал. Вытащить шланг
наружу не было никакой возможности. Можно было, конечно, попытаться
расколоть льдину, но ненастье не позволяло размышлять слишком долго и шланг
просто отсоединили, решив бросить его на Минске.

Наконец емкости капсулы были полностью заполнены метаном и космонавты
под руководством Косовского отсоединили шланги и намотали их на специальные
барабаны. Вокруг уже мало что можно было разглядеть и казалось, что на месте