"Сергей Герасимов. Часть той силы (Фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

- О чем ты думаешь? - спросила она.
- О смерти.
- А я о жизни. Значит, мы думаем об одном и том же... Откуда твой
старик узнал о бородавке?
- Он ведь колдун.
- Ага, - согласилась Рита. - Жаль, что я не успела его ни о чем
попросить... Кстати, когда я сегодня убиралась в комнатах, я нашла у тебя
пистолет. Ты сумасшедший или террорист?
- Это пневматический пистолет, - ответил Ложкин. - Он бьет маленькой
свинцовой пулькой всего на пятнадцать метров. Им можно убить только воробья.
Если попадешь.
- Ты умеешь из него стрелять?
- Я отлично из него стреляю. Когда-то увлекался. Какое-то время он был
моей любимой игрушкой. Дядя Анатолий, сейчас его уже нет в живых, работал
инструктором в какой-то секции и бесплатно доставал пульки для этого
пистолета. Микроскопические наперсточки из гофрированного свинца. По
четыреста штук в коробке. Мне этого хватало на неделю. Я так
напрактиковался, что мог попадать с закрытыми глазами. Я попаду с закрытыми
глазами даже сейчас.
- И что же?
- Я попробовал повторить подвиг Вильгельма Теля. Мне было четырнадцать
лет. Я взял яблоко и поставил его на голову своего друга. Тот ни капли не
боялся. Но в последнюю секунду меня вдруг покинула уверенность. А отказаться
я не мог, потому что девочки смотрели.
- И ты выстрелил?
- Да. Нужно было просто приподнять ствол и выстрелить в воздух. Но я
этого не сделал, я хотел попасть. Я сказал себе: Андрюха, ты никогда в жизни
не трусил, не струсишь и сейчас! И я выстрелил. Пулька вошла ему прямо в
зрачок. Глаз не просто вытек: я увидел, как он взорвался, брызнул во все
стороны. Это была на сто процентов моя вина. Я больше никогда не стрелял
после этого, а мой друг остался на всю жизнь со вставным стеклянным глазом.
Я много думал об этом и пришел вот к чему. Бог прощает наши грехи, но никто
не может простить нам нашу вину. Сколько бы хороших вещей я не сделал после
этого в своей жизни, и сколько бы раз меня ни прощали, стеклянный глаз все
равно остается стеклянным глазом. Он никогда не станет живым.
Рита помолчала, потом взяла новую сигарету.
- Дурные вы все, мужики, - сказала она, - и чего вам спокойно не
живется? А ты ведь об этом никогда не говорил.
Удачно живущие соседские мужья выпили и поели на похоронах, рассказали
пару кладбищенских анекдотов, помогли вынести гроб и разошлись. На похоронах
никто не плакал.
В первую ночь после похорон Ложкин совсем не спал; ему хотелось выть,
как животному. Теперь семья Ложкиных состояла из одного человека. Из
человека, который знал тайну. И тайна эта была страшной.
- Понимаешь, малыш, - сказал дед в свой последний день. - Я тебя в
некотором роде подставил. Сейчас, когда ты посвящен в тайну, тебе нужно
что-то делать. Если ты будешь просто сидеть на своем стуле в своей теплой
квартире и с бабой под боком, то ты обречен. Ты просто пропадешь, от
болезни, как Яша, помнишь его? Или от несчастного случая, как дядька
Афанасий. Помнишь Арину, которая утонула в реке, как раз перед твоим