"Сотвори себе удачу" - читать интересную книгу автора (Островская Ольга)

Глава 12 СВЕТСКОЕ «КОФЕПИТИЕ»

Люда снова ковыляла под непрерывные звонки, боясь, что, когда она наконец доберется до коридора, на том конце трубку повесят. Но там были настойчивы.

– Алло!

Звонил Алексей Михайлович из архива. У него все было готово, и он любезно согласился сам привезти эти материалы.

Добравшись до своего дивана, Люда сообразила, что у нее нет денег, кроме этих пяти тысяч. Но там были такие крупные купюры, что вряд ли у этого бедного архивиста нашлась бы сдача. А Никола, конечно, не позаботился об этом.

Пришлось искать его и уговаривать побыстрее приехать с деньгами, заодно и ее навестить.

Архивист, конечно, появился первым.

– Вы проходите, – суетилась Люда. – Кофе будете?

– Право, не знаю. Я в общем-то тороплюсь…

– Но надо посмотреть, что и как. Посидите, попейте кофейку… – Нога разболелась так, что она держалась из последних сил. Довела его до комнаты и уселась на диван. – Только знаете, может, вы сами сварите кофе, а то я… – Она посмотрела на свою вытянутую ногу, потом на него и скорчила виноватую гримаску.

– Да не беспокойтесь… Может, без кофе обойдемся?

– Не обойдемся! Понимаете, денег у меня все равно сейчас нет. – Он посмотрел на нее таким несчастным взглядом, что ей даже жалко его стало. – Но вы не волнуйтесь, сейчас деньги будут. Мой начальник уже едет. Надо просто подождать немного.

– Ну что ж, давайте подождем, – согласился он и стал раскладывать привезенные бумаги.

– Но ведь кофе хочется?

– Можно и кофе.

– А вы не сварите? – Она посмотрела на него долгим взглядом, полным мольбы.

– Я, право, не знаю… – Он явно сдавался.

И тогда она стала объяснять, где у нее на кухне кофе, где что.

И он неуверенно удалился на кухню. Тут и зазвонил в дверь Никола.

– Простите! – закричала Люда в открытую дверь. – Вы не могли бы открыть…

Он побежал открывать.

– Здравствуйте! – услышала она настороженный голос Николы из прихожей.

– Здравствуйте, проходите! – сказал архивист в ответ.

– А вы, собственно, кто?

– А вы ведь к Людмиле?

– Да!

Голоса приближались. В открытую дверь потянуло кофейным запахом.

– Ох, извините… У меня кофе убежал… – закричал архивист и затопал на кухню.

– Это кто такой? – было первое, что сказал Никола, входя в комнату.

– Это из архива, он привез материалы по дому Сюзора.

– Не понял… Он что, здесь уже совсем свой? Прижился? – строго начал Никола.

– Да ладно тебе. У меня же нога… Не видишь, что ли?

– И это серьезно? – Никола присел на корточки, ощупывая Людину ногу. Он стал все сильнее мять ее и крутить.

– Ой! – вскрикнула Люда.

– Так болит?

– Да! Не трогай, пожалуйста!.. – Она попыталась высвободиться из Николиных рук.

– А так больно?

– Так – нет, но все равно не трогай!

В этой позе их и застал архивист с дымящейся джезвой. Никола не торопясь поднялся, пропуская его в комнату. Архивист смущенно остановился посредине, поискал, куда бы поставить.

– На стол ставьте! – по-хозяйски распорядился вдруг Никола, сбросил пальто у двери и полез в сервант доставать чашки. – Садитесь, садитесь, – с подчеркнутым гостеприимством обратился он к архивисту. – А это что? – вдруг увидел он пакетики и коробочки, которые принес Артем.

– Мало ли что! Чего это ты раскомандовался? – буркнула ему Люда. – Лучше помоги мне встать!

Никола взял ее под мышки и перетащил к столу.

– Я тут кое-что привез, – раскрыл он свой дипломат. Пакетики были явно тощее, чем у Артема, да и количество явно уступало. – Куда положить?

– То, что к кофе годится, – на стол, остальное – на кухню, – распорядилась Люда.

Никола неохотно отложил два своих пакетика, остальное, включая то, что привез Артем, собрал в охапку и двинулся к двери.

– Познакомьтесь! – вдруг спохватилась Люда. – Николай Алексеевич – Алексей Михайлович! – представила она их друг другу.

Никола, сдерживая злобу, повернулся в дверях.

– Очень приятно! – сказал он, выглядывая из-за груды свертков.

Архивист подскочил к нему с протянутой рукой, взял несколько пакетиков, чтобы освободить ему одну руку, и они совершили ритуальное мужское рукопожатие. Потом пакеты вернули на место, и Никола унес их на кухню.

– Так, это фасад… – разбирала Люда принесенные архивистом бумаги.

– Да, что самое приятное, сохранились практически все чертежи и проработки. И описание…

– Ну давайте пить кофе. – Никола вошел и тут же стал расставлять чашки, сахар, печенье.

Они расселись вокруг стола. Люда закурила.

– Вы же курите… – обратилась она к архивисту.

– Да, если позволите, я закурю. – Он достал из кармана слегка помятую пачку «Аполлона». Никола ревниво следил за каждым его движением.

– Представляете, тут у меня один заказчик… – начала Люда светскую беседу, чтобы занять своих гостей. – Ему универсам надо перестроить. Фасад. Я его спрашиваю: какой бы он хотел? И представляете, что он мне отвечает? Я хочу в стиле Гауди.

– Универсам в стиле Гауди? – Архивист даже поперхнулся и закашлялся.

Люда потянулась помочь ему. Но Никола опередил ее. Встал и стал бить бедного архивиста по спине.

– Спасибо! Спасибо! – взмолился тот. – Уже все!

– Да, вот все говорят: Корбюзье, Корбюзье. А чем обернулся у нас этот хваленый Корбюзье… – откашлявшись, начал разглагольствовать архивный работник.

– Ясно чем! – поддержала его Люда. – Хрущевками.

– Этот идиотский модуль его… – наконец перехватил инициативу Никола. – Вы знаете, что это такое? – обернулся он к архивисту подчеркнуто предупредительно.

– Человечек с вытянутыми руками, – простодушно закивал архивист. – Человечек сидя, человечек лежа – вот и все жизненное пространство.

– Вот Гауди – это настоящий гений!

– Литературная архитектура… – снова успел вставить Архивист.

– Гауди сделал Гюэлл, – важно перебил его Никола.

– Да, парк Гюэлл… – не унимался архивист.

– Парк Гюэлл – это где-то в Испании? – вдруг вспомнила Люда.

– В Барселоне, – тут же пояснил Никола.

– Гюэлл, между прочим, это не название – это имя… – начал архивист, привыкший вещать среди непосвященных и неизменно восхищающихся слушателей.

– Гюэлл – это испанский богач, – презрительно бросил Никола. – Промышленник-хлопкопроизводитель. Гауди и стал Гауди благодаря ему.

Архивист хотел что-то вставить, но Никола не дал ему и рта раскрыть.

– Гюэлл спонсировал все его идеи. Архитектор – человек зависимый. – Никола овладел инициативой полностью. – Его творчество требует больших вложений. Это, знаете ли, как кино, – он уже читал нотацию архивисту, – чем больше денег, тем больше кино. Чтобы какая-нибудь труба стала произведением искусства, надо в эту трубу вложиться. Что мы можем построить, если заказчик трясется над каждой копейкой. Помните Антониони «Профессия – репортер»? – Но он не дал никому ответить, чтобы не перехватили инициативу. – Там второй или третий план как раз и снят в знаменитом доме Гауди в Барселоне.

– А заказчик-то мой откуда про Гауди знает? – Люде наконец удалось прервать его монолог. – Он не то чтоб сильный интеллектуал…

– Да, в Испанию съездил, там его на экскурсию в Барселону отвезли, вот он и выучил, – презрительно произнес Никола.

– А ты тоже в Барселоне был?

– Был лет пять назад, – небрежно бросил Никола, и почему-то ему вдруг стало неловко, как будто его уличили в чем-то неприличном. – Слушайте, кофе весь. Может, еще сварить?

– Свари, свари! – поддержала его Люда.

– Повезло! – Архивист мечтательно проводил глазами Николу. – Мне вот не довелось нигде побывать, в смысле за границей.

– Мне тоже, – поддакнула ему Люда.

И они солидарно замолчали. В этот момент и вошел Никола. Их совместное молчание показалось ему явно подозрительным, и он решил скорее избавиться от архивиста.

– Людмила с вами на стольник договорилась? – Он взял свой дипломат.

– Кофе! – закричала Люда. – Кофе убежит! Архивист вскочил.

– Я посмотрю? – взглянул он на Люду и двинулся было к двери.

Николе это тоже не понравилось. Он остановил архивиста.

– Не беспокойтесь! Я сам! – И он оставил дипломат и поспешил на кухню.

Вернулся он буквально через мгновение, держа в руках джезву.

– Чуть не убежал! Вовремя я успел.

Он разлил кофе по чашкам и только тогда выдал деньги. Архивист, обжигаясь, стал прихлебывать из чашки. Он явно решил взять реванш.

– Вы, конечно, слышали, что Гауди хотят в Испании причислить к лику святых?

– Как! Архитектора? За что? – воскликнула Люда.

– Главное, конечно, собор Саграда Фамилия… – он лишь на мгновение остановился, сделав акцент на своей эрудиции, но не дал Николе воспользоваться паузой, – как по-испански звучит название собора Святого Семейства…

Но Николе все-таки удалось перехватить инициативу, когда архивист набирал воздух перед следующей фразой:

– Да блеф все это…

– Ничего не блеф! – возмутился архивист. – Человек, полностью посвятивший себя профессии, а последние годы он и жил при этом соборе. Праведный образ жизни…

– Какой праведный! – перебил его Никола. – Он был любовником Гюэлля. Жена Гюэлля его терпеть не могла!

– Как вы можете так говорить! – взорвался архивист.

– А так и могу! Кто это станет оплачивать всякие дымоходы с рожицами! Из любви к искусству?

– Да как вы смеете так говорить? – Архивист вскочил.

– Да бросьте вы! Романтизм все это. Архивная крыса в подвале всю жизнь провела и жизни не знает.

– Прекрати, Никола! – просто закричала на него Люда вне себя от бешенства. – Извините его, пожалуйста. Он у нас, кроме денег, ничего не понимает… – повернулась она к архивисту.

– С вашего позволения, я откланяюсь. – Архивист уже успокоился. – Благодарю вас! – церемонно кивнул он Николе, убирая доллары во внутренний карман пиджака. – Если возникнет какая надобность, звоните, что можем, сделаем. Всего доброго, – улыбнулся он Люде.

Никола подчеркнуто вежливо проводил его до двери.

– Ну теперь рассказывай, что с тобой стряслось. – Никола подсел к Люде.

– Я знала, Никола, что ты прагматик, но открытое хамство ты все-таки держал бы при себе, – огрызнулась Люда.

– Да ладно тебе. Заступилась за старичка. Сердобольная ты моя. Так что же все-таки с ногой?

– Да поскользнулась на улице. Ты что, не видишь, какая погода? Ладно, давай лучше скажи, что с домом.

– Надо еще экспертизу фундамента сделать. А ты лежачая. Опять все мне самому! – развел он руками.

– Что ж тут сделаешь… Отнять хочешь гостиницу? Не отнимай у меня гостиницу… А?

– А ты попроси хорошенько!

– Ты все-таки свинья!

– Ай! Да ладно тебе, – отмахнулся Никола. – Обещал – значит, твоя. Мне, конечно, до Гюэлля далеко, но некоторые твои капризы я все-таки могу оплатить…

Он выжидательно посмотрел на Люду, но она сделала вид, что пропустила его намек мимо ушей. И он сдался:

– Ладно! Не хнычь! Лучше давай расскажи, как ты собираешься делать гостиницу? Картинки у тебя есть? Что ты там наваяла? Прикинула варианты? Ты помнишь, главное – сохранить фасад, это архитектурный памятник.

– Там от памятника ничего не осталось. Сам же видел.

Люда, прихрамывая, потащилась к компьютеру.

– Значит, надо воссоздать! – менторским тоном говорил Никола, усаживаясь рядом с ней у компьютера.

– Это мне и в ГУГИ говорили.

– Успела еще на двух ногах?

– Послушай, ведь это гостиница, – пропустила Люда его замечание мимо ушей. – На сколько же мест получится, если там кругом парадные залы, а общая площадь – всего ничего? Это уж скорей место для приемов.

– Заказана гостиница.

– Хорошо! Я подумаю.

– Конечно, хочется, чтобы была повместительней.

– Сроки-то есть?

– Чем раньше – тем лучше, сделай варианты.

– Сколько?

– Сколько получится. А я попробую подготовить «Записку технического обследования фундамента», – и через паузу многозначительно добавил: – Чего не сделаешь для любимой женщины…

Никола положил руку на спинку ее стула. Люда внимательно посмотрела на него – во время работы он никогда не говорил о личных отношениях – и резко отодвинула свой стул к стене. Никола потерял равновесие и чуть не свалился со своего стула.

– В общем, как только будет готово, звони. – Он сделал вид, что ничего не произошло. – Слушай, я пошел, а то у меня и так сегодня все наперекосяк из-за тебя.

– Пока. – Люда попыталась встать.

– Да сиди ты… Я захлопну дверь. Ну поправляйся! И он ушел, аккуратно прикрыв дверь.

Люда сидела над картинками. Конечно, есть два варианта. Во-первых, в точности восстановить особнячок в обрамлении зеркальных стен самой гостиницы. Эдакая жемчужинка в современных декорациях. И мест – тьма, и старая архитектура в сохранности. А во-вторых, можно целый комплекс выстроить в стиле Сюзора. Старое здание будет, к примеру, административным комплексом, с рестораном, а вокруг этажей в пять-шесть сама гостиница. И вообще, не только снаружи сохранить Сюзора, но и внутри все декорировать под XIX век…

Она села к компьютеру. А в голове все крутился Гауди, Антонио Гауди, праведный Антоний… А она уж конечно не праведная. Да и вообще, какой она архитектор. Так, чужие картинки копирует. Наверное, так сказал бы Эрик. А вот Стив так не говорит. Но обо мне, как об архитекторе, он вообще ничего не говорит. Конечно, что он может сказать… А вообще-то ему все равно, какой она архитектор! Он ее не за это любит! А она его за что… любит? И снова всплыл этот вопрос: «А сама-то она его любит?»