"Аркадий Гердов. Рутинное пришествие" - читать интересную книгу автора

бездну, и подумал, что надо бы вот прямо сейчас приладить крылья и
вознестись отсюда, и присмотреть с высоты птичьего полета местечко, где
можно будет спокойно и радостно воссиять. Он взглянул на дерево перед окном
и увидел, что там уже не было веселых птах с желтыми грудками. Птички
улетели. Аггел было потянулся к торбе за крылами, но удержался.
- Напрасно вы, люди добрые, посулили населению фонтаны винные.
Напрасно. Не будет вам фонтанов. Не в радость, а во зло они здесь людям.
В гостиной повисла зловещая тишина. Все посмотрели на Аксакала.
- Вы правы, товарищ, - задумчиво произнес он, - поведение нашего
чудотворца сильно попахивает саботажем.
- Ага, - радостно подтвердил простой мент Федя, - он у нас двурушник,
ренегат и агент мирового сионизма. И его нужно немедленно карать по всей
строгости.
- По всей строгости, - повторил Тайгер. - И что ты предлагаешь?
- В чулан без права переписки, - отчеканил Федя, вылупив глаза на
Аксакала.
- Согласен, - кивнул Аксакал.
- Согласен, - эхом повторил Тайгер.

К специально приспособленной фанерке Фома Кузьмич приладил петлю из
тонкой лески и рядом с петлей положил медную пуговицу с тисненым значком.
Чтобы уж совсем незаметно было, присыпал петлю землей, а пуговицу для
яркости потер о штаны. Полюбовавшись ловушкой, он положил фанерку под дерево
с вороньими гнездами и залег в заросли высокого репейника следить. Какое-то
время он следил за ловушкой и досадовал, что любопытные птицы шастают по
ветвям дерева и не видят красивую пуговицу, но потом закатное солнце его
сморило, и Фома Кузьмич задремал. Когда проснулся, вздрогнул от азарта. На
фанерке, приглядываясь к пуговице, стояла упитанная, не меньше курицы,
ворона. Фома Кузьмич затаил дыхание и замер, чтобы не спугнуть птицу, а она
сбросила лапой пуговицу с фанерки на землю, повернула голову и хриплым
патефонным голосом Утесова сказала:
- Ты вот что, горе-охотник. Ты это дело брось!
- Чего? - удивился Фома Кузьмич и поднялся на четвереньки. - Вы это
мне?
- А то кому же? Тебе. Еще раз увижу, бельма выклюю.
- Что увидите? Это вы о чем? - как бы не понял Фома Кузьмич.
Ворона посмотрела на него злым янтарным глазом:
- Не придуривайся, не серди меня. Знаешь о чем.
- Так белок нужен девчушке-то. Где же еще? Не от хорошей жизни. Ты
птица мудрая, понять должна.
Ворона оценила комплимент, повернула голову и взглянула на охотника
другим глазом чуть добрее.
- Вот ведь глупый злыдень. Да много ли белка в вольной птахе? Что за
девка? Дочь, что ли?
- Ага, дочь. Веркой зовут
- Рыжая, что ли? Босая тут по горемотается, грибы ищет?
- Она.
- А мать ее где?
Фома Кузьмич поднялся на ноги и не ответил. Птица помолчала, потом
приказала: