"Игорь Гергенредер. Парадокс Зенона ("Комбинации против Хода Истории", #4) (про гражд.войну)" - читать интересную книгу автора

звона. Рождаясь вслед за ударом, плавно догоняли одна другую упругие
трепещущие волны.
Победители с закопчёнными руками и лицами, обсыпанные пылью от разбитой
пулями штукатурки, вал за валом втекали в юнкерское училище. В столовой,
где сейчас поглощали бы пищу красные, белых ждал только что поспевший
густой суп из картофеля, лапши и баранины. Пузищев, садясь за стол, в
упоении смотрел на налитую до краёв дымящуюся миску:
- Вкусненько живут краснюки! Понагнали скота из станиц.
Разгорячённые, не утихшие ещё после боя молодые люди ретиво заработали
ложками. Когда голодная охотка унялась и хлеб стали откусывать уже не
столь поспешно, Истогин поразмыслил вслух: не понимает он станичников!
мириться с тем, что тебя грабят, и бездумно ждать каких-то "улучшений
жизни"?
Иосиф оторвался от еды:
- Мне нравится восточная пословица: "Кто не хочет держать чёрную рукоять
меча, против того обратится его сверкающее остриё".
Козлов кивнул:
- Сейчас бы им всем восстать, а поднялись какие-то сотни...
Говорили о казаках, и Иосиф вдруг порывисто ринулся в классику:
- Вспомните, пожалуйста, "Тараса Бульбу"...
Потолковали о воинственности запорожцев, прославленной в былинных тонах
Гоголем. Иосиф затронул тему юдофобии.
- Что ещё о казаках... - сказал неуверенно, покраснел и сам осерчал на
себя из-за этого: - Я знаю, многие из них - юдофобы. Я уже поймал не один
злой, ненавидящий взгляд. Но какое мне дело до них! Я вношу мою лепту в
то, чтобы зло не захватило Россию. Россия для меня - это шестая часть
Земли, часть, за которую отвечаем мы - здесь живущие. Как можно
отстраняться? Дядя рассказывал, как здесь, в Оренбурге, убивали архиерея.
На него надели надутую автомобильную камеру, столкнули в прорубь. Он
мучился много часов, пока умер...
Пузищев постарался придать голосу трагическое звучание:
- А пятьдесят монахов с игуменом расстреляли!
Когда он произносил конец фразы, лицо у него было по-детски испуганным.
Козлов добавил о двухстах заложниках. Он пояснил Иосифу: ревком арестовал
бывших офицеров, судейских и земских служащих и потребовал, чтобы Дутов
явился с повинной. Конечно, он не явился - и всех этих людей перебили.
- Всё-таки как верно, что я пошёл! - Иосиф на мгновение замолк, стараясь
успокоиться. - Отец был против: пожалей мать! Мама переживала страшно: я -
самый младший, у меня две сестры... Было больно за маму, мне и сейчас
больно...
- Вы сказали, у вас какая-то идея... - напомнил Козлов, не переставая
есть суп.
- Да! Но как было трудно до неё дойти! Гесиод учил: мысль рождается в
свободе от дел и слов. А у нас вечно какие-то дела и море слов. Ваша мысль
замечательна: размышлять в покое с трёх часов дня до отхода ко сну. Ничего
прекраснее не могло бы быть! Чего мне стоило выкраивать хоть два часа в
день. Кабинет не годился: там приготовляешь уроки, там не та атмосфера, вы
понимаете... Прятался в беседке, на чердаке. Домашние замечали -
переглядывались. И всё-таки удалось добиться, что идея возникла...
- Вас слушают, - нетерпеливо подтолкнул Евстафий.