"Игорь Гергенредер. Гримаска под пиковую точку (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

спиной взгляд, каким он охватывает её рослую, с округлыми бёдрами фигуру -
излюбленное украшение фламандских чувственных полотен. Прикосновение воды
подобно острому толчку - восторг и сладостный зуд в каждой мышце, и страсть,
с какой по-сумасшедшему разбрызгиваешь воду, подминаешь её, ударами ног
легко посылая тело вперёд, дальше, дальше - жаль, река узковата; ах, как
благоуханна, нетронута береговая поросль!.. Такого лета что-то не
припомнится.


* * *


Зато сколько последних лет смазалось в жутковатую полоску тусклости...
В голове покрикивают зловещие голоски бесенят и сливаются с неуместным
тарахтением моторки... не уходи, пожалуйста, восхищающее впечатление
идиллии! Не оглядываясь, плыть, плыть по середине реки - замри, мотор!.. И
замер где-то у берега, запоздало накатившая волна плавно покачнула,
разгладилась... я плыву в елее твоего созерцания, и вода - не слёзы более...
Опять моторка - теперь уже не с тарахтением, с завыванием настигающая.
- Отменно держитесь на воде! Вы изумительно пластичны.
Персей свешивается с кормы; матовые плечи и голубой бортик лодки,
сверкание плёса под солнцем, нестерпимое для глаза, а волна завораживающе
приподнимает, укачивает.
- Чтобы вам не пачкать ноги тиной, пожалуйте к нам - доставим вас к
причалу. Ваши вещи я прихватил.
Наглость, заслуживающая оплеухи.
- Верните-ка!
- И вы возложите их на ваши роскошные волосы и поплывёте - нимфа с
узлом на голове.
Она ухватилась за бортик, рывком выбросила тело из воды, потянулась
рукой к свёрнутому платью на скамье - он приподнял её, и она очутилась в
лодке: взвыл мотор, крен, от неожиданности она неуклюже валится набок.
Сконфуженность вместо ярости, и его обезоруживающая улыбка, и
резко-повелительное, с мгновенно ожесточившимся лицом:
- Лежать! Не двигаться!
Еле подавленный взвизг. И вдруг он хохочет - где тут самой удержаться
от смеха...
- Приготовились к худшему - признайтесь? Попасть в объятия пирата...
Увы, приключение кончается - причал.
Открывшийся за поворотом луг со стогами, люди возле опрокинутой лодки,
настил на воде и великолепный сенбернар на настиле - белоснежная грудь,
светло-коричневый с шоколадным бок и белая лепёха вокруг глаза... она не
может оторвать взгляда от собаки, пока человек у штурвала выруливает к
причалу, толчок, и вдруг она замечает: сенбернаром она любуется вместе с
Персеем, плечом к плечу.
- Ажан, это наша гостья.
Огромный пёс со щенячьи глупым выражением на морде уморительно тяжко
подскакивает - она вся вздрагивает от хохота, разметавшиеся волосы застилают
глаза.
- Какой ты милаха, Ажан! Эта наивная морда! Эта лепёшка!..