"Игорь Гергенредер. Победаст, он же Смердячок" - читать интересную книгу автора

литературы и истории черты, каковые необыкновенно любопытно опознавать под
формами нынешнего момента.
Лишь только я в клубе сказал это, мне возразили:
- Связывать понятие "Россия" с именем одного лица - не значит ли
втискивать великое в узкие рамки?
Я ответил, что подобным занимается окружение Путина. И привел пример. В
передаче Би-би-си "Панорама" 22 января 2007 прозвучало заявление вдовы
отравленного Александра Литвиненко: она не может сказать, что именно Путин
убил ее мужа, но Путин стоит за всем, что происходит в России. На это
представитель президента Дмитрий Песков заявил: "Если она говорит, что Сашу
убила Россия, то она лжет". Ну не налицо ли ввод синонимов: Путин - Россия?
Чем не по Маяковскому: говорим-де "Ленин", подразумеваем "партия"...
Вопрос вызвал беседу об "ухищрениях пропаганды", и меня подбило
вставить: ухищрения или простота, не знаю, но язык блестящ! Я зачитал
высказывание Сергея Ястржембского, которое занес в блокнот - до того оно
замечательно. Помощник президента РФ высказался в связи с отравлением
Александра Литвиненко: "Не могут не настораживать бросающееся в глаза
чрезмерное количество нарочито точечных совпадений резонансных смертей
людей, которые позиционировали себя при жизни как оппозиционеры действующей
российской власти, с международными событиями с участием президента..."
В повести Льва Толстого "Казаки" фигурирует хорунжий, который, желая
казаться "благородным", изъясняется соответственно: "как я себя могу
понимать, что мы тоже имеем звание офицера и потому постепенно можем всегда
страктоваться, как и все благородные люди". Слушавший его старик Ерошка
заметил: "Чисто говорит". То же и Путин, конечно же, думает о речах
Ястржембского, иначе не держал бы его в помощниках. Но ведь и то верно:
Ястржембский заткнул за пояс хорунжего.
Однако пора дать слово Смердякову, который, можно сказать, прочно занял
место в нашем клубе. Достоевский наделил своего героя критическим умом, и в
романе "Братья Карамазовы" не мила ли сцена, где Смердяков, сидя на садовой
скамейке с девицей, отвергает искусственность в речи. Он кратко и ясно
произносит: "Я всю Россию ненавижу". И вот тут-то выступит Смердячок - и как
близкий родственник, и как главный политик. Кокетливо, вместо девицы,
промолвит:
"- Когда бы вы были военным юнкерочком али гусариком молоденьким, вы бы
не так говорили, а саблю бы вынули и всю Россию стали бы защищать".
Смердяков нисколько не поддается:
"- Я не только не желаю быть военным гусариком (...) но желаю,
напротив, уничтожения всех солдат-с".
Имеется в виду, конечно, не уничтожение физическое, а упразднение
армии, против чего Смердячок возразить-то возразит - но опять же не всерьез.
Ибо в его государстве солдаты как раз и уничтожаются - превращаемые в
инвалидов. Во всех случаях власть вызволяет виновных, демонстрируя
благосклонность к тем, кто избивает и калечит. Служивший в Ленинградской
области рядовой Роман Рудаков перенес надругательства, избиения, попал в
госпиталь, там солдату удалили тонкий кишечник. Комиссия же усмотрела
причину во врожденном заболевании, и ефрейтор, избивавший рядового, получил
лишь три года условно. Длинный перечень подобных фактов за 2006 год
представлен, в частности, тут: http://grani.ru/War/p.118646.html Например, 2
февраля стало известно о том, что произошло с солдатом Евгением Кобловым,