"Игорь Гергенредер. Победаст, он же Смердячок" - читать интересную книгу автора

Хабирова... Радик Хабиров, призванный в Татарстане, не вынес, подобно многим
другим призванным, пыток и издевательств, какие им гарантирует служба. Он
дважды убегал из Тоцкого гарнизона. Помещенный в психиатрическое отделение
госпиталя, Радик Хабиров попытался покончить с собой, после чего его,
наконец, "отпустили" - передав родителям в состоянии комы. Пробыв в ней
больше года, он скончался.
Таким образом, увеличилось число умиравших после долгих мучений солдат,
которых судьба связала с местом под названием, бытовавшим в пору моего
детства: Тоцкие военные лагеря. Некое событие отметило и место и весь
Оренбургский край, прославленный русской литературой, на чем я остановлюсь.
Никто не сказал об Оренбуржье лучше Сергея Тимофеевича Аксакова, автора
"Семейной хроники", написанной от первого лица. В середине XVIII века дед
рассказчика, выведенный под именем Степана Михайловича Багрова, жил в
Симбирской губернии в своей вотчине. "С некоторого времени, - сообщает
рассказчик, - стал он часто слышать об Уфимском наместничестве, о
неизмеримом пространстве земель, угодьях, привольях, неописанном изобилии
дичи и рыбы и всех плодов земных, о легком способе приобретать целые области
за самые ничтожные деньги". Этот способ, используемый "с природною русскому
человеку ловкостию и плутовством" (так у Аксакова. Прим. мое - И.Г.) показан
в донельзя живых картинках...
Степан Михайлович решает переселиться в места несказанных благ,
"хотя, - отмечает внук, - он был человек самой строгой справедливости и ему
не нравилось надуванье добродушных башкирцев, но он рассудил, что не дело
дурно, а способ его исполнения". И пустился в дорогу. Переправившись через
Волгу под Симбирском, поехал на восток. Внук пишет: "Чем дальше углублялся
дедушка в Уфимское наместничество (оно в 1796 будет переименовано в
Оренбургскую губернию. - И.Г.), тем привольнее, изобильнее становились
места". Сделав остановку в Бугуруслане, Степан Михайлович узнал: "В этом
уезде уже мало оставалось земель, принадлежавших башкирцам", иные угодья
были куплены русскими помещиками, другие заселялись "казенными крестьянами,
которым правительство успело раздать земли, описанные в казну за Акаевский
бунт" (Одно из многих восстаний башкирского народа против колонизаторов.
Происходило в 1735-40 годах под предводительством Акая, вызванное захватом
башкирских земель под крепости и заводы. - И.Г.) Степан Михайлович приглядел
угодья, принадлежавшие одной помещице, но не заселенные, купил их и
переселил сюда своих крепостных из Симбирской губернии.
До чего зрима, благодаря перу Аксакова, местность, где обосновался
дедушка. С просьбой к нечитавшим обязательно найти книгу и прочесть все,
привожу строки: "непочатая степь, чернозем в аршин глубиною (...) все породы
уток и куликов, гуси, бекасы, дупели и курахтаны (...) разнообразным криком
и писком наполняли воздух; на горах же", на равнинах, покрытых "тучною
травою, воздух оглашался другими особенными свистами", там водились "дрофы,
журавли, стрепета, кроншнепы и кречетки; по лесистым отрогам жила бездна
тетеревов; река кипела всеми породами рыб (...) всякого зверя и в степях и
лесах было невероятное множество; словом сказать: это был - да и теперь
есть - уголок обетованный". Восхищенный рассказчик сообщает о полученном от
земли: "Урожай был неслыханный, баснословный".
Но и прежнее владение вовсе не отличалось в свое время скудостью
природы. Аксаков пишет: "Троицкое некогда сидело на прекрасной речке Майне,
вытекавшей версты за три от селения из-под Моховых озер, да, сверх того,