"Игорь Гергенредер. Сказки для взрослых" - читать интересную книгу автора

четверга. Но если ты в четверг засмеешься в Темнющем Лесу, тебе уже никогда
не вернуться в твой замок!
Барон все сделал по уговору. Даже прислал сверх положенного бочку
вишневой наливки. В Темнющем Лесу больше не хохотал. А однажды стерпел и не
велел подсыпать горящих углей в промокшие башмаки, которые слуга, страдавший
ревматизмом, поставил на пень посушиться на солнышке.
Зато уж в своем неприступном замке хозяин вел себя хуже прежнего. К
обычным безобразиям прибавлял все то, что поостерегся натворить в лесу.
Негодник обожал невысоких хрупких молодиц, тоненьких и легких, как
тростинки. Он так их и называл: "Мои тростиночки!" Во время попоек с ними
откалывали разные штучки.
Обычно хозяин и гости, налитые пивом и вином, разгоряченные, красные,
раздевались донага. Они завязывали друг другу глаза, уши залепляли тестом и
становились посередь зала, широко расставив ноги. Женщины, такие же нагие,
прильнув к полу, вертко проскальзывали у них между ног наподобие ящериц.
Если мужчина угадывал момент и ему удавалось сесть на молодицу, он тут же
проделывал с нею увлекательное дельце... Если же женщина успевала проскочить
под ним, она получала три звонких серебряных талера.
Как-то, предаваясь излюбленному развлечению, барон велел позвать
силачку Виолу и приказал ей снять с себя все до последней нитки. Девушке
пришлось сажать на спину хозяйских любимиц. Могучая красавица держала на
себе тоненькую молодицу, а нагие мужчины и женщины водили вокруг хоровод,
хохоча до упаду. Барон плеснул на Виолу пивом, и она, и без того вся
дрожавшая от стыда и обиды, зарыдала.
- Перестань реветь! - заорал барон. - Или я оболью тебя горячей
жженкой!
Он был сыт игрой и, одевшись, стал хвалиться перед гостями диковинными
курочками, которых ему доставили из заморской жаркой страны. На головках у
курочек были пуховые мячики. А перебрав оперение птицы, можно было найти у
каждой двенадцать перышек с изумрудными глазками.
Тут хозяину доложили, что у кухни попрошайничает бродяжка с вороной и
уверяет, будто его ворона - говорящая. Барон ухмыльнулся, готовясь сыграть
шутку, и велел привести нищего. Тот был синий от холода и робко переминался
с ноги на ногу в ярко освещенном зале. Взъерошенную ворону бродяжка держал
под мышкой.
- Мы услышим сейчас умные речи, - объявил барон. - Итак мы ждем и не
пропустим ни словечка!
Бродяжка поклонился, пошептал вороне на ухо и посадил ее на плечо.
Птица раскрыла клюв, похрипела и выговорила:
- Кха... кхор... кшо...
- Горшок? - вскричал хозяин, притворяясь разгневанным. - Кого здесь
назвали горшком?!
Бродяжка упал на колени.
- Ваша милость, - взмолился он, - мы шесть ночей провели под открытым
небом, а нет ничего опаснее для горла, чем сырость весенней ночи! Птица
хотела сказать: "Хорошему хозяину - хорошего до крыши!" Если ваша милость
прикажет дать ей теплого питья, она скажет: "Привет дому сему!"
Барон подмигнул слуге - принесли кружку.
- Извольте выпить подогретого меда, сударыня, - предложил вороне слуга,
расшаркиваясь.