"Юрий Герман. Подполковник медицинской службы" - читать интересную книгу автора

потом вдруг ровно легла вдоль спины. И от этого доктор Варварушкина стала
похожа на девочку.
- Красивенькая вы, Ольга Ивановна! - сказала Лора.---Мне бы вашу
красоту, я бы всю авиацию с ума свела. А вы ходите в шинельке, косы ваши
никто не видит, и даже носик никогда не попудрите...
Варварушкина улыбнулась и так и осталась стоять возле барьера с тихой
улыбкой на бледном миловидном лице. И синие ее глаза тоже улыбались.
- Глазки у вас синие, - мягко и ласково говорила Лора, - волосики
пушистые, косы длинные, сама вы такая скромненькая. Неужели у вас и симпатии
никакой нету, Ольга Ивановна? Только наука одна - и больше ничего? Может,
кто и есть? Отчего вы с нами не поделитесь? Давайте делиться, девушки, а? У
кого какая симпатия, у кого какие мысли, у кого какая грусть? Ольга
Ивановна, давайте делиться?
Делились долго, но Ольга Ивановна молчала и даже, казалось, не очень
слушала, а только улыбалась своей тихой улыбкой. Потом позвонила третья
палата, за третьей шестая, - и пошло. Раненые просыпались после обеденного
сна. Варварушкина вновь села писать в журнал, но писала недолго, вдруг
задумалась и сказала Анжелике, когда та пришла с двумя кружками чаю:
- Знаете что, Анжелика Августовна? У него не язва. Я перед войной
работала в онкологическом институте, немного, но работала, и, кажется,
научилась видеть в лицах начало. .. самое начало.. .
У Анжелики округлились глаза, она испуганно заморгала, потом
воскликнула:
- Нет, нет, я не хочу и слышать об этом. Не хочу слышать! Не надо мне
говорить...
Варварушкина молчала. Тени от густых и длинных ресниц падали на ее
щеки.
- Тогда тем более надо оперироваться, - воскликнула Анжелика. - И не
откладывая...
Вернулись Вера с Лорой, и пришлось говорить тише. А Лора нарочно
говорила громко, так, чтобы Анжелика слышала.
- Я вольнонаемная, и мне никакого интересу нет от вашей Анжелики
грубости слышать. Она меня все хочет с кашей скушать, потому что я ее не
устраиваю из-за принципиальности. Она думает, что я не понимаю сама, как мы
должны работать для раненых. Я сама все понимаю и любую работу делаю, но
кричать никому не позволю, даже если это полковник будет. И я так считаю, не
знаю, конечно, как ты, Верунчик, на это посмотришь, но, по-моему, чем
человек культурнее, тем он вежливее. Вот, например, Александр Маркович...
- Ну и что же, и очень даже кричит наш Александр Маркович,-- ответила
Вера.-- Еще слово забудет, какое ему надо, и кричит: "Дайте это". А я откуда
знаю, какое "это". В прошлом году, когда я на дежурство опоздала, а потом
стерилизатор перевернула, так он мне кричал, что под трибунал подведет и что
он не обязан работать с шизофреничками. Думаешь, весело? А по-моему, так
ничего особенного. Конечно, некоторые не от сердца кричат, так это обидно, а
когда человек по работе кричит, так это даже не он, а его сердце закипело,
вот он и закричал.
- Что же, у Анжелики тоже сердце кипит, да? - спросила Лора. --
Ничего у нее не кипит, просто вредность такая, чтобы другому человеку
неприятность сделать. ..
Она оглянулась и замолчала на полуслове: Анжелика сидела и плакала.