"Лайан Герн. Сияние луны" - читать интересную книгу автора

сокрушительного горя. А теперь вот подумал и вдруг сложил слова пророчицы и
Шигеру. "Все одно", - сказала она. Так значит, Шигеру тоже так считал. Я
будто вновь услышал его удивительный смех и увидел, как он мне улыбается.
Мне открылась мудрость, невыразимая словами. Сердце екнуло от изумления. В
затихший разум хлынули все образы сразу: самообладание Шигеру перед смертью,
сострадание пророчицы, собственное чувство предвкушения в день прибытия в
Тераяму, перо птицы хо-о с красным кончиком на моей ладони. Я осознал
истину, которая лежала за их учениями и верованиями, понял, как тщеславие
затеняет ясность ума, с сожалением увидел, что все мы подвластны страстям и
смертны - воин и неприкасаемый, священник и крестьянин, даже сам император.
Какое имя дать мне этой ясности? Небеса? Бог? Судьба? Или мириады названий,
данных бесчисленным духам, которые якобы населяют эту землю? Все они - лица
безликих, выражения тех, кого не выразить словами, части правды, но не вся
истина целиком.
- А госпожа Маруяма? - спросила Каэдэ после долгого молчания.
- Полагают, она веровала, только я никогда об этом с ней не
заговаривал. Когда мы впервые встретились, она начертила знак на моей руке.
- Какой? Покажи, - прошептала Каэдэ.
Я взял ее ладонь и провел пальцем.
- Опасны ли Потаенные? Почему их ненавидят?
- Нисколько не опасны. Религия запрещает им убивать, поэтому они даже
не защищаются. Они верят, что все равны перед Богом и предстанут перед Его
судом после смерти. Великие вожди, такие как Йода, ненавидят это учение.
Воины тоже. Если все равны, и Бог наблюдает за нами, то постыдно так плохо
обращаться с народом. Наш мир перевернулся бы с ног на голову, если бы
каждый мыслил, как Потаенные.
- Ты веришь?
- Вряд ли такой Бог существует, хотя я считаю, что ко всем должно
относиться одинаково. Неприкасаемые, крестьяне, Потаенные - они все
нуждаются в защите от жестокости воинов. И я собираюсь принять помощь от
любого, кто ее предложит. Мне плевать, земледелец то будет или
неприкасаемый. Я всех возьму в свою армию.
Каэдэ промолчала. Наверно, мои мысли показались ей чуждыми и
омерзительными. Я уже не верил в Бога Потаенных, однако их учение неизменно
укоренилось во мне. Действия простолюдинов, убивших у ворот незваных Отори,
вызвало у меня только одобрение, ибо я видел в них равных, а вот Макото был
шокирован и оскорблен. Прав ли он? Выпускаю ли я зло, которое не смогу
контролировать?
- Потаенные считают, что женщины ничем не хуже мужчин? - тихо спросила
Каэдэ.
- В глазах Бога, да. Жрецами обычно становятся мужчины, но если нет
человека подходящего возраста, то старшая женщина может стать жрицей.
- Ты разрешишь мне сражаться в твоей армии?
- Будь любая девушка столь искусной в бою, я бы с радостью бился с ней
бок о бок, как в Инуяме. Однако ты наследница Маруямы. Если тебя убьют, наше
дело будет проиграно. К тому же я этого не перенесу.
Я притянул Каэдэ поближе и провел рукой по волосам. Осталось обсудить
положение учения Потаенных, которое не мог понять ни один воин - нельзя
лишать себя жизни.
- Здесь мы были в безопасности, - прошептал я. - Как только отправимся