"Лайан Герн. Сияние луны" - читать интересную книгу автора

подданных омрачал долг, который я обязан был выполнить. Сугита пытался
убедить меня, что в городе-замке нет никого из Племени. Что ж, значит, они
безупречно спрятались и ведут свои тайные дела. Мне-то лучше знать, ведь
Шигеру записал их всех, а Хироши обрисовал людей в темных одеждах, которые
возникли словно из воздуха и убили его отца. Мы не нашли у Асагавы их
мертвых тел: они пережили бой и будут преследовать меня.
Из имен перечисленных в хронике значились Ку-роды и Имаи, а также
несколько богатых торговцев Муто. Так далеко на запад почти не было Кикут, и
все же их семья главенствовала над остальными. Я помнил слова пророчества о
том, что погибну от руки сына. Днем верил в это беспрекословно, а ночью
прислушивался к каждому звуку, тревожно спал, ел только ту пищу, что
готовила Майами.
До меня не дошло никаких вестей от Юки, и я не знал, родила ли она
ребенка, сын ли это или дочь. У Каэдэ все лето регулярно шли месячные. Она
огорчалась, что не может зачать, а я испытывал одно лишь облегчение. Мне
хотелось иметь детей, однако вместе с ними возникнет много проблем. И что я
буду делать, если у Каэдэ родится мальчик?
И как поступить с Племенем? В первую же неделю я разослал послания
семьям Кикут и Муто, сообщил, что хочу вступить с ними в связь и приглашаю к
себе. Той ночью они попытались тайно проникнуть в резиденцию и украсть
записи. Я проснулся и услышал присутствие в комнате постороннего, едва
разглядел его и погнался за ним до внешних ворот, надеясь взять живым. Он
стал зримым, перепрыгивая через стену, и получил стрелу в сердце от
стражника, стоявшего снаружи. Человек из Племени был одет в черное и
расписан татуировками, как Шинтаро, наемный убийца, покушавшийся на жизнь
Шигеру в Хаги. Скорей всего, он из семьи Куроды.
На следующее утро я послал людей в дом Кикут и велел арестовать всех.
Затем стал ждать, кто явится ко мне в гости. Пришли два старика Муто,
лукавые и хитрые. Я предоставил им выбор: покинуть провинцию или отречься от
Племени. Они сказали, что должны посоветоваться с детьми. Два дня прошли в
спокойствии, потом мы с Амано и Сугитой поехали в отдаленную деревушку, и
меня попытался убить прятавшийся в засаде лучник. Шан услышал свист стрелы и
уклонился. Мы погнались за убийцей, чтобы допросить, но он принял яд.
Вероятно, это один из тех, кого видел Хироши, хотя трудно утверждать
наверняка.
К тому времени мое терпение кончилось. Казалось, Племя играет со мной в
игры, думая, будто у меня не хватит жесткости расправиться с ними. Я велел
повесить взятых в плен Кикут и разослал воинов в пятьдесят домов, чтобы они
убили там всех, кроме детей. Я надеялся сохранить малышам жизнь, однако
взрослые предпочитали отравить собственных детей, нежели отдать их мне.
Наконец явились старики, но срок предложения истек. Им осталось выбирать
между ядом и мечом, и они тотчас приняли яд.
Некоторые бежали из провинции. У меня не хватало сил гнаться за ними.
Большинство притаилось в потайных схронах, как некогда я сам, или же ушли в
безызвестные поселения в горах. Никто не смог бы разыскать их, кроме меня,
знавшего о Племени все. Они сами научили меня. В глубине души я удивлялся
собственной жестокости и в ужасе думал, что вырезаю целые семьи подобно
тому, как убили мою мать и сестер, однако другого выхода не было. Исполняясь
жалостью, я давал им быструю смерть, не распинал, не жег заживо, не вешал
вниз головой. Моей целью было искоренить зло, а не терроризировать людей.