"Дэвид Герролд. День проклятия ("Война с Хторром" #2)" - читать интересную книгу автора

мне захотелось взорвать еще таблетку. И надо было! Но вместо этого я следовал
инструкциям.
- Давай вали все на Денвер, - отозвался Дьюк. - Говорят, человеку
свойственно ошибаться. Но ему еще более свойственно винить в своих ошибках
других. Рад, что ты - не исключение.
Я пропустил его сарказм мимо ушей, пытаясь восстановить события.
- Я следовал инструкциям, потому что так проще. Удобно думать, что в
Денвере знают, как поступать. Но они не знают, ни черта не знают! И нам с
тобой это хорошо известно! - Я начал терять контроль над собой, но Дьюк ни
словом, ни жестом не пытался остановить меня. Я торопился высказать все,
прежде чем выйдет весь пар. - Это же идиотизм, Дьюк! Они настолько далеки от
передовой на этой войне, что ничего, кроме своих теорий, не знают. Но от них
зависят все наши действия.
Когда их мудрость снисходит на нас, мы обязаны принимать смертельно
опасные решения, исходя из их теорий, и надеяться, что они не ошибаются. Они
действительно не ошибаются - иногда, - чтобы поддерживать нашу веру в их
непогрешимость.
- Знаешь, это я уже слышал. Старо. Каждый лейтенант проходит через такое.
- Дьюк взглянул на часы. - Идешь точно по расписанию.
Он отшлепал меня и был прав. Конечно, прав. Опять прав.
Я совсем запутался. Голова шла кругом.
- Дьюк. - Мой голос сел. Злости больше не было; она ушла, как сок из
выжатого лимона. - Дьюк, я не знаю, что делать. Правда. Теперь все звучит для
меня, как те бессмысленные голоса, о которых я говорил. Понимаешь, я больше не
смогу подчиняться ничьим приказам. Если никто не знает, что делать, Дьюк, а я
в конечном итоге несу ответственность, то я не должен сомневаться в себе. Но я
сомневаюсь, вот и следую приказам - не потому что так безопаснее, а потому что
ничего иного не остается! Однако и это не срабатывает. Люди по-прежнему гибнут
- по моей вине. Я даже не был знаком с экипажем того вертолета. Я не знаю, как
их звали...
- Вулфмен и Уэйн.
- Они погибли из-за меня. Что бы ты ни говорил, это так!
- И что же из этого следует? - осведомился Дьюк.
- А то, что мне это не нравится.
Заявление неосновательное, но, по крайней мере, правдивое.
Дьюк выслушивал излияния молча, с непроницаемым лчцом. Сейчас он
посмотрел на меня как-то необычно.
- Я хочу кое-что тебе сказать, Джим. - Он вздохнул. - Что тебе нравится,
а что не нравится, не имеет никакого значения. Я знаю, что тебе не нравятся
даже мои слова, но все-таки послушай. Есть дело, которое надо делать. И ошибки
при этом неизбежны, нравится тебе это или нет.
Дьюк замялся, подбирая слова. Глаза его затуманились. Когда он заговорил
снова, голос звучал спокойнее.
- Я знаю, это нелегко. Всегда было нелегко и будет. Ты думаешь, я не
прошел через это? Мы снова переживаем Пакистан, но теперь я понимаю, как
глубоко можно вляпаться в дерьмо. Хочешь знать, что такое настоящий идиотизм?
Почти вся наша тактика заимствована у войны, проигранной двенадцать лет назад.
Вот уж действительно идиотизм... - Он пожал плечами. - Но, так или иначе, мы
снова вернулись к исходной точке: у нас есть дело, которое надо делать.
- Не знаю, - возразил я. - Не уверен, что смогу работать и дальше.