"Дэвид Герролд. Бойня продолжается ("Война с Хторром" #5)" - читать интересную книгу автора

окаймленных пурпуром облаков. Мягко и бесшумно, с неторопливой фацией
скользили сквозь раскаленный тропический день и черную, с бриллиантовыми
россыпями, тропическую ночь. Мы были рыбой-энтерпрайз поднебесья, сияющей,
неумолимой, бесстрастной. Лучи наших прожекторов шарики, находили,
исследовали. Джунгли внизу были черными.
Я решил, что мне нравится этот гигантский воздушный корабль. Я
действительно мог здесь расслабиться, вне досягаемости от всего, что
преследовало меня столько времени. Я снова чувствовал себя спокойно:
Конечно, это всего лишь иллюзия. Никуда не деться от того ужаса, в
который мы направляемся, но хоть какое-то время я не желал иметь с этим
ничего общего. Я парил над моими ночными кошмарами в мирных сказочных
мечтах. Ах, если бы мы могли лететь так вечно, опоясывая земной шар снова
и снова, никогда не приземляясь, как призрачная небесная легенда.
Однажды, когда мы еще летели над плоским голубым океаном, капитан Харбо
показала на несущуюся внизу стайку дельфинов. Они выпрыгивали из воды и
снова ныряли, вырывались за пределы огромной тени дирижабля и возвращались
обратно. На какой-то момент я почувствовал простодушную радость - все-таки
оставалось еще хорошее в этом мире. Еще жили существа, которые могли
играть в морской пене. А потом это чувство исчезло, уступив место печали.
Сколько осталось им жить? Попадут ли они в пятно красных морских слизней,
ослабеют и умрут? Или этих нежных и прекрасных животных проглотит одна из
пяти рыб-энтерпрайз, что рыскают по южной Атлантике? Или они просто в
отчаянии выбросятся на берег, как сделали до них тысячи других? Мне
захотелось каким-нибудь образом спуститься к дельфинам и предупредить их.
Или спасти.
Или как-то защитить. Меня терзало чувство беспомощности и гнева.
Сейчас, когда мы все дальше углублялись в сердце великого Амазонского
бассейна, это чувство росло. Капитан Харбо следовала по течению Амазонки,
держась в основном над открытой водой или в пределах ее видимости. Наша
тень огромным зловещим пятном скользила на запад по пушистой зеленой
поверхности джунглей. Иногда внезапно и беззвучно наступающая темнота
вспугивала ярко окрашенную птицу, кричавшую от страха. Несколько раз мы
видели индейцев, останавливавших свои каноэ и глядевших вверх. А один раз
заметили, как ребенок с криком бросился к своим родителям. Кто мог
упрекнуть его в трусости? Гигантский розовый червь в небе - вы не побежали
бы?
Балкон оказался неожиданной роскошью - источником постоянного восторга.
Над океаном мы могли смотреть на светящуюся пену на фоне темной глубины
прямо под нашими ногами. Тень дирижабля не рассекала волны, мы как бы
плыли по непотревоженной поверхности воды. Позже, над джунглями, можно
было видеть, как лунный свет жутковато отражается от сочной зелени внизу.
Миллионы глянцевитых листьев, каждый из которых сам по себе был
недостаточно ярок, чтобы блестеть, но приглушенно светился, - миллионы
этих листьев все вместе тем не менее искрились и переливались, мигая как
звездочки. Они напоминали лунную дорожку на неспокойном море.
А потом, иногда, джунгли внезапно раздвигались, обнажая яркий,
неожиданно пугающий проблеск, похожий на кусок темного зеркала,
проглянувшего из чащи, чтобы поймать и отразить вспышку заблудившегося в
ней света - освещенных луной облаков или лучей прожекторов. Это была всего
лишь река или ее приток, приветливо подмигивающие нам, напоминая о своем