"Анатолий Герасименко. Тотем Человека [1,05.05]" - читать интересную книгу автора

отмокнуть под душем и принять волшебную таблетку. Приступим же, и пусть
таблетка будет первой в списке.
Надлежало пройти долгую дорогу по коридору, а в конце меня ждала кухня,
холодильник и вожделенная золотистая упаковка анальгетика. В конце вообще
предстояло много хорошего, например, душ и туалет. Но перед этим нужно было
миновать дверь в гостиную. Закрытую. Накануне в гостиной положили спать
Черного, и, судя по тишине в квартире, он все еще спал. А потом, размышлял
я, хватаясь за стену, потом можно будет определиться, где находится Дина. И
принять душ. И выставить Черного за дверь, потому что сколько можно
праздновать уже, в конце концов. И завалиться обратно в постель, обнимая
Дину (помирились, помирились, теперь вспомнил) слушая шум дождя за окном,
ожидая, когда утихнет боль. Ну ладно, шум дождя можно вычеркнуть, он слишком
романтичный. А потом пойдем гулять. Мы давно не гуляли вдвоем, а я так
люблю, когда она берет меня под руку и прижимается на ходу...
На кухне Дины не было.
И в ванной ее не было.
И в туалете ее тоже не было.
Оставалось предположить, что она в комнате у Черного. Вздор, что ей там
делать? Дина Черного недолюбливала. До стычек не доходило, но оба
подчеркнуто сторонились друг друга, и было невозможно представить, что Дина
и Черный по доброй воле останутся вдвоем. Жаловаться на меня решила? Кому -
Черному? Вряд ли.
Я подкрался к двери и прислушался. Тиканье часов на стене. Музыка,
сочащаяся из квартиры этажом выше: мерный гул басов, неразборчивые вопли
солиста. Тот самый шум дождя, про который я успел решить, что он мне кажется
с похмелья. Больше ничего расслышать не удалось. Я повернул ручку и
осторожно приоткрыл дверь, после чего некоторое время рассматривал
разобранный диван и столик с остатками вчерашней попойки. Даже за дверь
посмотрел (ну и глупо же я выглядел при этом, должно быть). В комнате не
было ни души.
Я остался один - и головная боль со мной.
Может, Черный с Диной пошли в магазин?
А зачем? Не продолжать же этот вчерашний кошмар, и так им хреново не
меньше моего, поди.
Может, решили пошутить и прячутся?
- Эй, - сказал я несмело. Никто не ответил.
И тут я увидел на столике лист бумаги.
'Не ищи, не вспоминай, не держи зла. Ты неплохой человек, но пьяница и
лузер. Я уехала с Черным. Всего хорошего'.
У нее была куча недостатков, и среди прочих - стремление всегда
говорить правду. Особенно, если эта правда причиняла людям боль. У Черного
тоже была куча недостатков, и самый главный из них - то, что он приходился
мне другом.
Я заметался по дому в поисках телефона, нашел, стал названивать
Черному, Дине, опять Черному, снова Дине. Абоненты мои находились вне зоны
действия сети или отключили свои аппараты. Да что же это такое. Я позвонил
домой Черному. Бесполезно.
'Розыгрыш, - сказал голос у меня в голове. - Решила проучить. А Черный,
гад, подыграть согласился. На лестничной площадке, небось, стоят и
хихикают'.