"Гэри Гибсон. Тяготению вопреки" - читать интересную книгу автора - Вот и выходит, что мы были правы, - произнес неожиданно чей-то голос
совсем рядом. Кендрик обернулся и увидел, что пожилой сосед смотрит на него ясными и умными глазами. - Пардон? - На пардон нам рассчитывать не приходится. Меня зовут Марко. А вас? - Кендрик Галлмон, - ответил он автоматически. - Не тот Галлмон, что пишет в "Вашингтон фри пресс"? - спросил старик, вскидывая брови. Кендрик кивнул. В любых других обстоятельствах ему было бы приятно, что его имя узнают. За пределами Вашингтона и вне круга подписчиков на новости "Пресс" мало кто знал его. - Я вашу колонку каждую неделю читаю, - сказал Марко. - Вы довольно критичны по отношению к Уилберу? - В любой другой исторический момент его бы направили на лечение за проповеди конца света. А мы его выбрали в президенты. Да, можете сказать, что я критичен. Но кто был прав, и насчет чего? - Простите? - Вы сказали: "Мы были правы". Насчет чего правы? - Насчет репрессий. После того, что было сегодня утром на Западном Побережье. Кендрик посмотрел недоуменно. - А-а, - понимающе кивнул Марко. - Вы не слыхали? - Я что-то слышал по радио. Продолжая вести разговор шепотом, Кендрик пристальнее рассмотрел Марко. Изрезанное глубокими морщинами лицо, решительный подбородок и ясные голубые разумным соответствием моде, если учесть его очевидную старость, и создавалось впечатление, что за своей внешностью он следит. Чем дольше смотрел на него Кендрик, тем более знакомым казалось ему это лицо. - Марко? - наконец вспомнил он. - Я вас знаю. Фредерик Марко, писатель. Вы автор "Акробата". Когда-то, в отрочестве, Кендрик прочел этот роман в одно длинное скучное лето. - Послушайте, - сказал Марко нетерпеливо. - Вы что, не знаете, что случилось в Лос-Анджелесе? - В Лос-Анджелесе? А что? - Случилось то, что его больше нет, - прошипел Марко, и улыбка его не исчезла ни на секунду. Можете Себе представить? Нет бульвара Сансет, нет Беверли-Хиллз, нет Венис-Бич... Любил я Венис-Бич, но нет его больше. - Он удивленно покачал головой. - Можете себе представить? - Да что случилось-то? - еще раз спросил Кендрик с нехорошим чувством под ложечкой. - Атомную бомбу там взорвали. - Улыбка Марко погасла на миг. - Наверное, кинокритики. Улыбка вернулась на место. - Атомную бомбу? - Новость звучала дико, омерзительно, но почему-то Кендрик ей поверил. Надо было только вспомнить, что случилось с ним в последние часы, чтобы понять: дело должно быть очень серьезно. Нет больше Лос-Анджелеса? С таким чувством, будто он играет роль в каком-то фильме, Кендрик спросил: - А кто? |
|
|