"Уильям Гибсон. Мона Лиза Овердрайв" - читать интересную книгу автора

William Gibson Mona Lisa Overdrive , 1988
УИЛЬЯМ ГИБСОН

МОНА ЛИЗА ОВЕРДРАЙВ

Моей сестре, Фрэн Гибсон, с восхищением и любовью

ГЛАВА 1
СМОК

Призрака, прощальный подарок отца, передал ей в зале вылета Нариты
секретарь в черном.
Первые два часа перелета в Лондон он лежал забытый в ее сумочке
гладкий черный продолговатый предмет. Одну сторону корпуса украшала
гравировка с вездесущим логотипом Маас-Неотек , с другой стороны корпус
был плавно изогнут, отлитый под ладонь пользователя.
Кумико выпрямилась в своем кресле в салоне первого класса. Черты сложены
в маленькую холодную маску, смоделированную по наиболее характерному
выражению лица покойной матери. Места вокруг пустовали: отец купил чуть ли
не половину салона. Девочка отказалась от обеда, предложенного отчаянно
нервничающим стюардом: того до икоты пугали пустые кресла зримое
свидетельство богатства и власти ее отца. Мужчина помедлил, потом с по
клоном удалился. На мгновение она позволила маске матери улыбнуться.
Призраки... думала она позже, уже где-то над Германией, глядя на
обивку соседнего кресла. Как хорошо отец обращается со своими при
зраками...
И за окном тоже были призраки. Призраки клубились в стратосфере
европейской зимы, разрозненные образы, начинающие обретать ясность, если
позволить взгляду расфокусироваться. Ее мать в парке Уэно, лицо в свете
сентябрьского солнца кажется таким хрупким. Журавли, Кумико! Погляди,
какие журавли! И Кумико смотрит в даль над прудом Синобацу и ничего не
видит, ни следа журавлей. Только несколько мелькающих черных точек,
которые, конечно же, самые обыкновенные вороны. Вода к вечеру обрела
гладкость свинцового шелка, и над тирами для стрельбы из лука мерцали
бледные, расплывчатые голограммы. Но Кумико увидит журавлей после во
сне, и не один раз: журавлики оригами, угловатые создания, сложенные из
листов неона. Светящиеся жесткие птицы поплывут по лунному ландшафту
материнского безумия...
Отец в черном халате, распахнутом над вытатуированным вихрем драконов...
сутулится над необъятным полем из черного дерева рабочим столом... Глаза
плоские и яркие, как у расписной куклы. Твоя мать умерла. Понимаешь? У-
мер-ла . А вокруг ходят по кабинету зыбкие плоскости тени, копошится
угловатая тьма. В круге света настольной лампы возникает рука отца, она
тычет в нее дрожащим пальцем. Рукав халата соскальзывает, открывая золотой
ролекс и очередных драконов; гривы их свиваются в волны, наколотые плот
но и густо вокруг запястий. Их пасти тянутся к девочке. Понимаешь? Она
ничего не ответила и убежала прочь, вниз, в укромное местечко в подвале,
известное только ей одной, сжалась в комок под брюхом маленького робота-
чистильщика. Всю ночь вокруг нее щелкали автоматы, каждые несколько минут
сканируя подвал розовыми вспышками лазерного света. Девочка проплакала там