"Владимир Гиляровский. Мои скитания" - читать интересную книгу автораза несколько дней выросло круглое, высокое здание с загадочной манящей
рекламой "Цирк араба-кабила Гуссейн Бен-Гамо". Юноша немедленно про-ник туда и в два года постиг "тайны циркового искусства", "стал недурным акробатом и наездником". Вологда в то время была, по словам Гиляровского, полна по-литических ссыльных, которых местные обыватели называли одним словом - "нигилисты". Здесь были революционные демократы, на-родники, ссыльные по делу Чернышевского и по делу "Молодой России", жили здесь Н. В. Шелгунов и П. Л. Лавров, были и участники польского восстания 1863 года. На улице то и дело можно было встретить "нигилиста" в широкополой шляпе, в не-брежно накинутом на плечи пледе или народника в красной ру-бахе, в поддевке и простых сапогах. Ссыльные бывали частыми гостями и в доме Гиляровских. На-родники, неразлучные братья Васильевы, не только репетиторство-вали, но и просвещали юного гимназиста, по части политики. Жили они большой колонией в маленьком флигельке у самой гимназии. Гиляровский посещал их вечеринки, слушал оживленные споры, распевал песни о Стеньке Разине. В августе, когда родные жили еще в деревне, кружок ссыльных собирался у Гиляровских, в глу-хом саду. Однажды один из ссыльных принес гимназисту Гиляровскому запрещенную книгу, роман Чернышевского "Что делать?". Юноша залпом прочитал книгу, и она произвела на него сильное впечат-ление. Неведомый Рахметов, ходивший в бурлаки, спавший на гвоздях, чтобы закалить себя, стал мечтой смелого юноши, давно уже полюбившего свой народ. Гиляровский решил последовать примеру Никитушки Ломова и в июне 1871 года после неудачного экзамена в гимназии, без паспорта, без денег ушел из родного дома, на Волгу, в бурлаки. Из Вологды в Ярославль добрался пешком. На Волге уже сви-репствовала холера, безжалостно косившая волжский люд, крюч-ников, рабочих причалов. У пристаней дымили пароходы, буксиры деловито тянули длинные караваны барж, но не видно было ста-ринных бурлацких расшив, куда так хотелось попасть под влия-нием только что прочитанного романа. В поисках Гиляровский долго бродил по берегу, любуясь большим русским городом, жи-вописно раскинувшимся на Волге. Какой-то старик, случайно встреченный на берегу, указал на загорелых оборванных людей, как раз выходивших из кабака. Это были чуть ли не последние на Волге бурлаки. Один из них по пути в Ярославль умер от холеры прямо в лямке, а заменить было некем. Может быть потому так охотно приняли они Гиляровского в свою семью. - Прямо говорить буду, деваться некуда, - хитрил он, скры-вая свое прошлое, - работы никакой не знаю, служил в цирке, да пришлось уйти, и паспорт там остался. - А на кой ляд он нам?.. Айда с нами, на заре выходим, - пригласили бурлаки. Кто-то указал на сапоги, посоветовал: - Коньки брось, на липовую машину станем! Сапоги пропили, купили на базаре онучи, три пары липовых лаптей, и с рассветом Гиляровский уже тянул лямку в расшиве, шедшей на Рыбинск. Никакие превратности судьбы не пугали его: кончилась пу-тина, - работал крючником, лихо справляясь с девятипудовыми кулями муки; набив железные мускулы, - оказался в солдатской казарме; исключили из юнкерского училища - поступил истопни-ком в школу военных кантонистов; не имея зимой пристанища, пошел на белильный завод купца Сорокина в Ярославле, а с |
|
|