"Владимир Гиляровский. Мои скитания" - читать интересную книгу автора

занимало, все удивляло. Я в первый раз шел по Москве, Добрались до
НиколыПлотника, и, наконец, я позвонил у парадного Тубенталя. Мой то-варищ
остался ждать на улице, а меня провели в каби-нет. Любезно и мило встретил
меня приятель отца, не-большой, рыжеватый человек, предложил чаю, но я
от-казался. Я слишком волновался, потому что решил за-нять огромную сумму,
25 рублей, и не знал, как реши-тельнее сказать это. Поговорили об отце, о
службе, и на-конец, я прямо выпалил:
- Одолжите мне 25 рублей. Я напишу отцу, и он вы-шлет вам.
- Пожалуйста... Может быть больше надо, пожа-луйста, не стесняйтесь...
- Нет, больше не надо.
Я чувствовал себя на седьмом небе и, получив деньги, начал прощаться.
- Погодите, позавтракайте у меня...
- Нет, меня товарищ на улице ждет.
- Так можно его позвать к нам.
- Нет, уж я пойду в училище.
Милый Тубенталь очаровал меня своей любезностью, и через четверть века
вспомнил я в Москве, при встрече с ним, эту нашу первую встречу.
Бомбой выскочив из подъезда, я показал товарищу кредитку.
- Костя, живем!
- Ох, пьем! А мне уж есть хочется.
Так и не пришлось мне угостить моих приятелей 26 ноября... В этот же
день, возвращаясь домой после завтрака на Арбатской площади, в пирожной
лавке, мы встретили компанию возвращавшихся из отпуска наших юнкеров, попали
в трактир "Амстердам" на Немецком рынке, и к 8 часам вечера от четвертной
бумажки у меня в кармане осталась мелочь. Когда мы подходили к учили-щу,
чтобы явиться к сроку, к девяти часам, я, решив, что еще есть свободные
полчаса, свернул налево и пошел в сад. Было совершенно темно, койгде на
главной аллее из-редка двигались прохожие и гуляющие, но на боковых дорожках
было совершенно пусто. В голове у меня еще изрядно шумело после возлияний в
трактире, и я жадно вдыхал осенний воздух в глухих аллеях госпитального
старинного сада. Сделав несколько кругов, я пошел в училище, чувствуя себя
достаточно освежившимся. Вдруг передо мной промелькнула какая-то фигура и
скрылась направо в кустах, шурша ветвями и сухими листьями. В полной темноте
я не рассмотрел ничего. Потом шум шагов на минуту затих, снова раздался и
замолк в глу-бине. Я прислушался, остановившись на дорожке, и уже двинулся
из сада, как вдруг в кустах, именно там, где скрылась фигура, услыхал
детский плач. Я остановился - ребенок продолжал плакать близко-близко, как
показа-лось, в кустах около самой дорожки рядом со мной.
- Кто здесь? - окликнул я несколько раз и, не по-лучив ответа, шагнул
в кусты. Чтото белеет на земле. Я нагнулся, и прямо передо мною лежал
завернутый в белое одеяльце младенец и слабо кричал. Я еще раз ок-ликнул, но
мне никто не ответил,
- Подкинутый ребенок!
Та фигура, которая мелькнула передо мной, по всей вероятности, за мной
следила раньше и, сообразив, что я военный, значит, человек, которому можно
доверять, в глухом месте сада бросила ребенка так, чтобы я его заметил, и
скрылась. Я сообразил это сразу и, будучи вполне уверен, что подкинувшая
ребенка, - бесспорно, ведь это сделала женщина, - находится вблизи, я еще
раз крикнул:
- Кто здесь? Чей ребенок!