"Вернер Гильде. Непотопляемый "Тиликум" [B]" - читать интересную книгу автора

- А вот слабО!
И я - куда денешься! - прыгаю. Со страхом, но прыгаю. Не допрыгиваю,
плюхаюсь в воду, вылезаю и прыгаю снова. Игра в "слабо" повторялась из
года в год на все более широких канавах.
Читатель, наверное, уже догадался, что коли я прыгаю, то, значит, уже
наверняка родился. Именно так оно и было. Моя матушка Абель (тогда этим
именем называли и девочек) произвела меня на свет 6 августа 1858 года, а 8
сентября меня окрестили в хорстской кирхе и нарекли Иоганнесом Клаусом
Фоссом.
Никто и никогда меня так не называл. Домашнее мое имя было Ханнес. На
английских кораблях меня звали Джоном. А теперь на обоих моих автобусах
красуется надпись: "Джон К.Восс". Что толку в этих именах? Все дело в
человеке.
Ну вот, опять я оказался в Виктории, опять не в ту сторону начал мотать
свою пряжу. Вернемся-ка лучше назад, в 1865 год. О войне с Данией я, к
сожалению, ничего не знаю. Слышал только от очевидцев, да и в школе мы
проходили, будто через Хорст маршировали австрийские войска. Но сам-то я
ничего такого не помню. А чужие рассказы за собственные впечатления
выдавать не хочу, хоть и кажется порой, что сам все это пережил. Нет уж, я
буду строго придерживаться правды и только правды.
И так на нас, моряков, грешат, что любим-де прихвастнуть.
Только не я! Мое правило - всегда быть честным и никогда не врать,
разве что для пользы дела.
Когда я стал старше, то увидел, что Бисмарк, который был тогда в
Германии первым человеком, придерживается, похоже, того же самого правила.
Во всяком случае все жители Хорста были тогда убеждены, что Бисмарк,
прусский король и прусская и австрийская армии вели войну за то, чтобы
сделать герцога Августенбургского герцогом Шлезвиг-Голштинским. Я
совершенно отчетливо помню, как наш сосед Гердтс, приходившийся моей
матери братом, называл Бисмарка старым боровом, а мой отец согласно кивал
головой. Одобрял ли отец политические убеждения дядьки Гердтса или просто
был зол на Бисмарка за то, что тот упразднил старую власть, я не знаю. Так
или иначе, но монастырскому правлению пришел конец. Моордик вошел в состав
Хорста, в подчинение общинной управе.
Отца - в компенсацию за моральный ущерб в связи с потерей должности
фогта - сделали церковным старостой.
Рассказ обо всех этих переменах я веду столь подробно потому, что, как
позже я увидел, и в большой политике творится то же самое, что и в
политике деревенской. Всегда где-то в закутке сидит свой Бисмарк, который
делает все совсем не так, как говорил прежде, а все должны повиноваться.
На корабле все совсем по-другому. Если штурман говорит:
"Джек, потрави гика-шкот", - то и думает он то же самое. И Джек знает,
что у штурмана в голове именно это, а не что иное. Поэтому и отношения
капитана с командой на кораблях (я, как всегда, имею в виду парусники)
совсем не те, что на суше. Выше капитана, выше прусского короля, выше
президента Соединенных Штатов не стоит никто, кроме бога.
Но случись капитану допустить навигационную ошибку, и он вместе с
кораблем угодит к дьяволу в пекло. А политик, допусти он навигационную
ошибку, - ему что угрожает? Получит пенсию!
Ну вот, опять я потерял свою нить. Я рассказывал, что прусско-датская