"Нодар Джин. Повесть о смерти и суете" - читать интересную книгу автора

- светловолосой красавице по имени Исабела-Руфь, которая страдала
меланхолией и которую он вознамерился выдать замуж в Грузии. Это решение он
принял по той причине, что достойные её руки испанские сефарды подались в
северные страны, где климат усугубляет душевные расстройства. Впрочем, если
бы даже те не уехали из Испании, то вряд ли стали бы добиваться руки
Исабелы-Руфь, поскольку кроме меланхолии она, как поговаривали, страдала
амурными пороками.
Иуда Гедали остановил выбор на Грузии не столько из-за обилия в ней
тепла и света, сколько потому, что в те времена память о близком родстве
между испанскими и грузинскими евреями была ещё жива. В те времена даже
коренные народы Грузии и Испании сознавали, что задолго до того, как они
появились, а тем более стали коренными, в их края пришли евреи и назвали эти
края своим именем. Иберией. Что и значит на иврите "пришлые".
Эти евреи принадлежали к одному и тому же колену, но со временем
кавказские "иберы" - под влиянием восточных принципов лицемерия - проявили
большую изобретательность, чем их западные сородичи, осевшие на Пиренеях. В
восемьсот каком-то году, избегая насильственного крещения, одна из этих
еврейских семей, Багратионы, приняла христианство и взошла на грузинский
престол. Благодаря чему иудеев так никогда из восточной Иберии, из Грузии,
не выселяли.
Именно Багратионам и рассчитывал выдать дочь Иуда Гедали. Он исходил из
того соображения, что раз уж грузинские Багратионы украшают свой
национальный герб шестиконечной звездой и гордятся принадлежностью к "Дому
Давида", то не побрезгуют и породниться с прекрасной соплеменницей из
испанской Иберии.
Багратионы побрезговали. Иуда Гедали не сумел отнестись стоически и
скончался, оставив дочери в наследство виллу и библию. После смерти отца
Исабела-Руфь, согласно каждой из легенд, впала в такую глубокую меланхолию,
что покинула Салоники. Забрав с собою - наперекор стараниям местных греков -
наследственную рукопись Пятикнижия, она прибыла в Стамбул и попросилась в
гарем султана Селима, где провела ровно семь лет.
Хотя султан был уже в том возрасте, когда нет смысла приступать к
чтению толстых книг, он часто звал к себе иудейку переводить ему вслух из
Пятикнижия. Что помогало султану не только в расширении кругозора, но и в
притоке крови к одному из периферических органов.
Этот важный эффект большинство легенд приписывает магической силе
библейского текста, хотя существовало ещё и мнение, будто турка приводил в
любовное волнение иностранный акцент Исабелы-Руфь. Поскольку, однако, чтения
возбуждали не только султана, но и меланхолическую иудейку, резоннее
заключить, что с самого же начала пергаментная рукопись действительно
обладала чудотворной силой.
В 1520 году, с завершением чтения последней главы, Селим скончался.
Исабела-Руфь покинула дворец и теперь уже отправилась в Грузию. Отправилась
без гроша за душой, потому что золотые украшения, подаренные ей султаном за
красоту и услужливость, пришлось отдать главному евнуху в качестве выкупа за
её же собственную библию. Исабела-Руфь дорожила Пятикнижием больше всего
остального по той простой причине, что только ему и удавалось охранять её от
удушающих приступов меланхолии.
С тех пор, после её отбытия в Грузию, за долгий период в три с
половиной столетия, строгих фактических данных о приключениях Бретского