"Нодар Джин. Повесть о смерти и суете" - читать интересную книгу автора

кстати, не сходит: видимо, от манны небесной... Авраам, говорю, был старый,
а у нас ведь скончалась еврейка молодая... И к тому ж многогрешная. К народу
своему ей не пристать.
-- К своему и пристанет... Другой народ грешных не возьмёт.
-- Видишь ли, -- начал было я, но осёкся. -- Всё! Зелёный!
Хасид воздел очи к верхним этажам небоскрёбов:
-- Да упокой Бог её душу, амен! Возьми вот!
Я раскрыл свою ладонь и увидел в ней квортер.
-- Больше нету, только один, -- смиренно улыбнулся хасид. -- Шалом! --
и дал газу, унаследовав семьдесят пять центов...





55. Оглушительная радость разрушения


За небитым телефоном мне пришлось шагать три квартала: чаще всего
недоставало трубки.
Опустив в щель монету, я сообразил, что в Квинс звонить нету смысла:
никого из петхаинцев дома не застать, все на кладбище. Решил связаться с
Брюсом Салудски, который жил неподалёку и родился в одном со мною году, о
чём напоминали последние четыре цифры его телефонного номера.
Хотя дома его не оказалось, автоответчик конфисковал у меня
единственный квортер. Я грохнул трубкой о рычаг, вырвал её из гнезда, а
потом с размаху швырнул её в аппарат. Разбил в куски сразу и трубку, и диск
циферблата. Ощутив оглушительную радость разрушения, я с трудом выдернул из
гнезда шнур. Потом стукнул ботинком по стеклянной двери и отмерил локоть
ошалевшей от испуга старухе.
К сожалению, затмение оказалось кратким. Вернулось отчаяние, а вместе с
ним - гнетущая мысль о неотложности благоразумных действий.
Определив своё местонахождение на мысленной карте Манхэттена и взглянув
потом на часы, я решил шагать по направлению к ООН. Логичнее поступка
придумать было невозможно! Не только из пространственных соображений -
близости организации, - но также и временных, поскольку, согласно "Чёрному
каналу", ночное заседание комиссии по апартеиду должно было уже завершиться.





56. Израиль разочаровал высокой концентрацией евреев


Прямо напротив ООН, на углу 49-й улицы, располагался ресторан
"Кавказский". Владел им петхаинец Тариел Израелашвили. Жизнелюбивый толстяк,
прославившийся на родине диковинным пристрастием к попугаям и нееврейским
женщинам из нацменьшинств. Эмигрировал сперва в Израиль, и - помимо попугая,
напичканного перед таможенным досмотром бриллиантами - экспортировал туда