"Нодар Джин. Повесть о смерти и суете" - читать интересную книгу автора

58. Мне утонуть? Пускай - но в винной чаше!


-- Положи трубку! -- услышал я вдруг скрипучий голос Зари Востока. Она
стояла рядом и не спускала с меня расстреливающего взгляда. -- Положи,
говорю, трубку! -- и надавила пальцем на рычаг.
-- Сука! -- отозвался я.
Она среагировала бурно. Выкатила жёлтые семинольские белки и принялась
визжать на весь зал. Я разобрал только три слова - "женщина", "меньшинство"
и "права". Не исключено, что четвёртого и не было и что остальное в поднятом
ею шуме составляли вопли.
За исключением Чайковского, все обернулись на меня - и в ресторане,
несмотря на истерические причитания мэтра, воцарилась предгрозовая тишина.
Нагнетаемая негромким бренчаньем гитары:

Мне утонуть? Пускай - но только в винной чаше!

Я маком стать хочу, бредущим по холмам, -

Вот он качается, как пьяница горчайший,

Взгляни, Омар Хайям!
Никто на помощь к Заре Востока не спешил.

Судьба на всём скаку мне сердце растоптала,

И сердце мёртвое под стать немым камням,

Но я в душе моей кувшины влаги алой

Храню, Омар Хайям!
Наконец, за англо-русским столом загрохотал недостроенный бульдозер в
очках. Отерев губы салфеткой, швырнул её на стол и направился ко мне.
Заметив это, Заря Востока сразу угомонилась и отступила в сторону - что
предоставило бульдозеру лучший на меня вид.
Стало совсем тихо.
Чайковский продолжал беседовать с Хайямом:

Из праха твоего все на земле кувшины.

И этот наш кувшин, как все они, из глины,

И не увял тростник - узор у горловины,

И счёта нет векам,

Как стали из него впервые пить грузины,

Омар Хайям!