"Нодар Джин. Я есть кто Я есть" - читать интересную книгу автора

осеняет малопонятная мысль, что он - еврей. Иногда это выглядит как
мистический акт. Беспомощный в постижении сокровенного смысла явлений,
здравый смысл незаменим при поисках связи между ними; и поскольку быть
евреем - это прежде всего стать им, т. е. встать в ту или иную связь с
миром, - постольку здравый смысл вполне может объяснять те особые ситуации,
когда человек становится евреем. На это можно возразить что еврей - это не
ситуация т. е. условное и постороннее, а национальность, т. е. безусловное и
наследственное. Но еврей - это больше, чем национальность, значит, нечто
другое. Исторически нация - это люди, объединенные ответственностью за
участок суши, но если б хоть когда-нибудь евреи были общиной, сплоченной
ответственностью за участок палестинской суши, то их название исчезло бы с
земли так же быстро, как исчезает "тень орла в бескрайнем небе".
Евреи - это люди, сплоченные бессрочным договором о преданности
известной системе духовных ценностей, которые воспринимаются ими как
проявление Бога. Земля, обетованная евреям, это - небо, т. е. не вещь, но
дух, не материя, но абстракция, не изменчивое, но постоянное; и именно
предусмотренная договором преданность этой "земле" обеспечивает евреям
земную вечность: народ, умеющий жить без своей земли, невозможно завоевать,
как невозможно физически уничтожить идею. Те, кого зовут сегодня евреями,
есть потомки простого кочевого племени, которое вопреки здравому смыслу и
всем земным паттернам, не только не исчезло, но оказалось "избранным
народом". Это чудо стало неминуемым именно после того, как в результате
мучительных колебаний "моисеево стадо" поставило себя в особую, т. е.
ненормальную ситуацию, в положение "избранности": как можно догадываться, не
столько Бог избрал евреев, сколько сами евреи в дополнение к обычным законам
земного бытия - подчас даже в противовес им - обязали себя к другому,
особому Закону.
Грандиозность этого Закона внушала и внушает мысль о его неземном
происхождении, и принятие Закона евреями было символизировано как священный
до-говор между людьми и Богом, как всеобщая порука каждого перед каждым
утверждать Закон не только среди своих потомков, но и по всей земле. Можно,
конечно, сомневаться в том, будто эти принявшие Закон кочевники не
располагали никакими предпосылками к тому, чтобы вырасти в неординарный,
вечный народ. Подобные сомнения будут казаться правомерными, пока не будет
ответа на вопрос - почему же именно они "услышали" Бога и дали обет
утверждать на земле Закон, названный Божьим. Несомненно, между тем, другое:
ситуация, в которую они себя поставили, не могла не иметь те бесконечные и
сложные продолжения, которые создали действительно необычную нацию. Помимо
всего, что можно было бы сказать после этого, очевидно: принятый Закон
оказался чересчур уж оптимальным (не сказать бы, - неземным), и потому, дав
обет утвердить его среди других, евреи, будучи, тем не менее, "людьми как
все", сами не сумели его воплотить. Впрочем, верность своей миссии и вера в
ее конечный успех обеспечили им соответственно вечную жизненность и
изобретение надежды.
Те, кого зовут сегодня евреями, есть прежде всего потомки людей,
заключивших беспрецедентно дерзкий и всеобъемлющий договор с Богом. Не земля
или язык, не обычай или совместная жизнь, но договор, - вот что лежит в
основе еврейской национальности, вот что отличает еврейство от любой другой
нации, и вот, наконец, что делает его больше, чем нация. Недаром ведь
племенному имени "еврей", определяющему его местожительство, но придуманному