"Марк Гиршин. Дневник простака: Случай в гостинице на 44-й улице " - читать интересную книгу автора

видишь, как они входят, выходят и что делается на улице за стеклянной
дверью, И никто на тебя не обращает внимания, потому что кресло в углу
вестибюля, в закутке, там всегда полумрак, даже когда горят все светильники.
Даже дежурный тебя не видит.
Вдруг в конторке дежурного зазвонил телефон. Дежурный проснулся и
соединил какой-то номер. Потом вошли двое черных в незаправленных рубашках и
стали говорить с дежурным. Это были единственные посетители. Но они не сняли
номер, а тут же ушли, сначала один, а спустя несколько минут другой. После
их ухода дежурный выскочил из-за стойки, и началась суматоха. Появилась моя
соседка уборщица, толстая молодая негритянка, из соседнего бара прибежал
бармен в белой куртке. Дежурный подбегал к двери и выглядывал на улицу.
Последним оказался диккенсовский уродец, он где-то дрых, а должен торчать
всю ночь в холле и ждать жильцов. Наверное, завтра его выгонят. И тут же
вошли двое полицейских, здоровенные парни в коже, сбоку, из-под курток,
торчат длинные ручки пистолетов. Один из полицейских снял фуражку, волосы
под ней были совсем мокрые, вытащил из фуражки блокнот и стал записывать, а
другой заговорил в передатчик. Дежурный выдвигал пустой ящик стола и говорил
о долларах. Затем один полицейский ушел, а другой, облокотись о стойку, стал
неторопливо толковать с дежурным. Остальные начали расходиться.
Диккенсовский уродец подмигнул мне: "Кэй?.." - и направился к лифту,
наверное, спать. Я поднялся к себе по лестнице и завалился в постель. В
колодце гудели кондишены номеров, и вся моя комната была наполнена этим
шумом.

Сентября 6-го

Сегодня воскресенье, должен идти к учительнице, знакомой Гана. Очень не
хочется. Зато завтра свидание с женщиной из ОМО. Спустился вниз, чтобы
посмотреть, что там после вчерашнего грабежа. За стойкой хозяин гостиницы,
два дежурных, тот, ночной, еще не ушел, и еще кто-то, кого я никогда здесь
не видел, он рылся в квитанциях, наверное, проверял, не придумал ли дежурный
ограбление, чтобы заработать, в общем, все начальство. Вдруг дневной
дежурный накинулся на меня, ОМО не хочет оплачивать мой счет за телефон, а
я, мол, каждый день звоню из номера. На счете стояло пятнадцать звонков, но
это неправда, я звонил за все время, может быть, два или три раза, ведь
внутренние звонки не считаются, а то все звонили мне, Рита сказала, это тоже
не считается. Тем не менее, я вытащил деньги, чтобы заплатить, мне стало
стыдно, в вестибюле много людей, а дежурный раскричался, как тот сатирик.
Потом, уже в лифте, я понял, что он мне дал мало сдачи. Как мне не хотелось,
но я вернулся, потому что на завтра мне не хватило бы на цветы той женщине.
Я написал на его счете, десять на пятнадцать будет доллар пятьдесят, потому
что один звонок стоит десять центов, на каждом автомате написано. Дежурный
перечеркнул мои десять так, что порвал бумагу, написал сверху тридцать и
тыкал пальцем в свой коммутатор, оказывается, за то, что он соединил мой
номер, я должен платить в три раза дороже. А всего дел воткнуть штырь в
гнездо. Что это на мне такое написано, что все они, начиная с сатирика и
уличного торговца фруктами, как сговорились, кричат на меня?
Я пошел в Рокфеллер-Центр и сидел там, пока не стемнело. Только тогда я
вернулся домой. Больше всего я опасался, что в вестибюле встречу этого
дежурного. Наверняка там будет еще кто-то, кто слышал, как он меня утром