"Александр Житинский. Хеопс и Нефертити" - читать интересную книгу автора

нах. Они не только собщат нам о своих живых братьях, но и расскажут им о
людях на своем языке. Мы объединимся и поймем друг друга до конца.
Перед самым домом дорогу мне перебежала черная кошка.
- У, зараза! - крикнул я, пытаясь догнать и пнуть ее ногой.
Нет, нелегко нам будет наладить контакты!
Когда мы прощались, Папазян шепнул мне, чтобы я зашел к нему завтра в
зоопарк. На следующее утро я отправился. Папазян ждал меня в своем ма-
леньком кабинете. Без долгих разговоров мы пошли к Хеопсу.
Был жаркий летний день. В зоопарке бегали дети с мороженным. Возле
вольера Хеопса была плотная толпа. Хеопс неподвижно стоял поодаль, глядя
поверх людей. Его приманивали булками и конфетами, звали к ограждению,
но он оставался безучастен. Хобот Хеопса раскачивался, будто тяжелая
цепь.
- Думает, - сказал Папазян, посмотрев на слона с грустной любовью.
- О чем? - спросил я.
- О чем, Тиша, все думают? О счастье... Вот сделаете вашу слониху,
она вам и расскажет, о чем слоны думают.
Дети бросали Хеопсу конфеты. Слон нехотя подобрал одну, отправил в
рот и побрел к ограждению, как на службу. Толпа заволновалась, в слона
полетели булки.
- Одинокий он... Старый стал, совсем одинокий, - сказал Папазян, и
глаза его подернулись влагой. - Скучно ему, Тиша, понимаешь? Я потому
согласился, что жалко его.
- На что согласились? - не понял я.
- На контакт согласился, - важно сказал Папазян. - На контакт. Слони-
ху вашу поместят к нему для общения. Я тебя прошу по-дружески - следите
за ней. Боюсь, обидется Хеопс, не переживет. Подсунем куклу вмсто чело-
века... то есть слона. Помягче ей характер сделайте, поласковее, Тиша.
Понимаешь?
Аветик Вартанович волновался и сопел, глядя, как Хеопс вяло расправ-
ляется с булками.
- Думаешь, ему булки хочется? Он тактичный слон, Тиша. Людей не хочет
обижать. Люди пришли в воскресенье, хотят слона кормить, радоваться хо-
тят. Он работает...
Мы прошли вдоль клеток и вольеров. Папазян отдувался, бормотал
что-то, иногда делал в блолкноте какие-то пометки. Звери провожали его
глазами.
- С другом и в клетке хорошо, - сказал Папазян. - Можно жить... Жить
можно.
Он остановился у клетки, где жили лев с львицей.
- Ахиллес Бенедиктович, дорогой, какие жалобы? - обратился он ко
льву. - Мясо свежее?
Лев зевнул и сделал движение, будто пожал плечами.
- Из Ростова пишут, у сына львенок родился. Дедушкой стали, поздрав-
ляю, - серьезно сказал Аветик.
Лев посмотрел на львицу с затаенной любовью. Она подошла к нему и
легла рядом.
- Он понимает? - спросил я.
- Ш-ш! - приложил палец к губам Папазян, поспешно отводя меня от
клетки. - Обидится смертельно! Подумает, что Аветик профанов к нему во-