"Анатолий Гладилин. Евангелие от Робеспьера" - читать интересную книгу автора

потому, что он никогда не смотрит в твою сторону? Потому, что он моложе
тебя, а его имя известно? Или тебя, Робеспьер, смущает другое: Барнав не
очень самостоятельный. Он - рупор триумвирата. Говорит то, что подсказал ему
Дюпор. А Дюпор и Ламеты - титулованные дворяне. Опыт учит не очень доверять
этим господам. Ламеты - герои войны за освобождение Североамериканских
штатов. Но Лафайет тоже герой. Однако как его понесло вправо после 14 июля.
А не захотят ли Дюпор и Ламеты войти в сговор с двором? Сможет ли тогда
Барнав вести прежнюю линию?
Но пока Барнав остается лидером левых, это надо использовать. Есть ли у
правых ораторы, которые могут с ним соперничать?
Правые: д'Эпремениль, виконт де Мирабо, аббат Мори, Казалес, аббат де
Монтескье.
Вон они сидят, громко разговаривая, смеясь, всем своим видом показывая,
что им безразлично все, что происходит в Собрании.
Д'Эпремениль - бывший советник королевского парламента. Когда-то лично
убедил короля созвать Генеральные штаты. Робеспьер помнит, как перед пятым
мая в д'Эпремениле общественное мнение видело одного из наиболее
значительных поборников свободы. И вот поучительная судьба: 14 июля
отбросило его в лагерь ультраправых. Он ненавидит революцию и еще надеется,
что все кончится постановлением парламента.
Виконт де Мирабо, Мирабо-Бочка, брат знаменитого оратора. Вероятно,
правые находят забавным, когда один Мирабо говорит в пользу революции,
другой тут же выступает в противоположном духе. Он оратор? Отнюдь. Он
претендует на роль обструкциониста. Производить шум по любому поводу,
тратить время Собрания, дискредитировать парламент - вот к чему сводится его
деятельность.
Аббат Мори - сын ремесленника, мечтающий о кардинальской мантии, -
наиболее последовательный боец контрреволюции. То грубый, то ласковый, он
умеет заставить себя слушать. Но полное отсутствие позитивной программы.
Когда ему нечего ответить, он бросается на трибуну, размахивая кулаками.
Казалес - оратор действительно замечательный. Его речам присуща
горячность, сила, легкость и точность. Он верит тому, что говорит. За это
его можно уважать. Но чему он верит? Что народ Франции добровольно сложит
завоеванные свободы к ногам короля и снова наступит "старое доброе время"?
Аббат де Монтескье - ловкий, хитрый. Единственный из правых, который
пытается лавировать. Но вместо того, чтобы излагать глубокие идеи, он
предпочитает произнести с трибуны эффектную фразу или злую ироническую
шутку.
И все эти главари правых, глубокомысленные пророки, ярые борцы за
абсолютистскую монархию, не могут пропустить время обеда. Пусть на трибуне
бушуют страсти, пусть собрание решает кардинальные вопросы - к шести часам
вечера на правых скамьях хоть шаром покати. Интересы желудка для них важнее
интересов страны.
И хотя правых довольно много, ты, Робеспьер, понимаешь, что им не на
что опереться. Они надеются на полки дворян-эмигрантов, на интервенцию
Австрии или Пруссии. Они не могут понять, что вся Франция встанет на защиту
конституции и свободы. Люди, увидевшие своими глазами, что такое демократия,
не вернутся в рабство абсолютизма.
Но остается еще правый центр, так называемые беспристрастные
монархисты: Малуэ, Клермон-Тоннер, Мунье. Последний, кстати, эмигрировал. А