"Анатолий Гладилин. Евангелие от Робеспьера" - читать интересную книгу автора

всеобщего равенства, и он будет с ними.
Нет ничего страшнее популярности, цинично выпрашиваемой у толпы.
Конечно, речь нравится, когда оратор, захлебываясь от волнения, говорит
комплименты присутствующим...


* * *

Добрая старая Франция оставила нам в наследство обыкновенного среднего
француза-вольнодумца.
Обыкновенный средний француз-вольнодумец воспитывается в духе
повиновения королю, богу, отцу, матери, кюре, мэру.
В лицее он читает древних философов.
Вне лицея он читает Руссо, Вольтера, Монтескье, Мабли.
За завтраком он читает газеты самых различных направлений.
Обыкновенный средний француз - человек доверчивый. Он верит всем по
очереди, но особенно тем, кого прочел или услышал последним.
Со временем обыкновенный средний француз вдруг проницательно замечает,
что, оказывается, все говорят абсолютно разное. "Ах, так, - думает он, -
меня не проведете, я стал умным". И с тех пор он решительно никому не верит.
Но воспитание и привычка сделали свое дело. Да, он по-прежнему никому
не верит. Но он хорошо усвоил, что прав тот, за кем осталось последнее
слово.
Еще раньше, с того момента, когда он впервые побрился и надел нарядный
костюм, его начинали волновать другие проблемы. Почему он не так красив,
как, скажем, принц Конде? Почему он не так богат, как герцог Орлеанский?
Претензии, естественно, к родителям.
Тогда обыкновенный средний француз срочно вспоминает, чему его учили. А
учили его тому, что счастье человека в добродетели и в служении обществу.
И он, пересчитывая последние су, становится добродетельным и, протирая
единственные штаны, усердно служит обществу.
Однако за честное служение обществу почему-то мало платят.
Однажды он отрывает свои глаза от конторских бумаг, смотрит в окно и
видит, как по улице, в роскошной карете, запряженной четверкой лошадей, с
кучером в форменной ливрее, катит его сверстник.
Обыкновенный средний француз впервые начинает самостоятельно
рассуждать. Хоть расшибись, а у него никогда не будет столько экю, сколько у
этого молодчика, хотя всем известно, что образ жизни последнего отнюдь не
добродетельный, и занят молодчик чем угодно, только не служением обществу.
Значит, неладно что-то в нашем государстве. Надо бы изменить порядок
вещей.
Обыкновенный средний француз вечером идет с приятелями в кафе, выпивает
вина больше, чем обычно, и произносит пламенную, но благонамеренную речь.
Возмущение его понятно: он работает, а другие разъезжают в каретах. Но
истоки благонамеренности тоже ясны. Француз по природе своей жизнелюб. А раз
жизнелюб, значит, оптимист. А раз оптимист, значит, он надеется, что и ему
когда-нибудь повезет и он тоже будет разъезжать в роскошной карете с личным
кучером. А если так, то, может, не стоит пока уравнивать всех в правах?
Словом, обыкновенный средний француз начинает политически мыслить.
Но, увы, в один прекрасный день он встречает милое, невинное,