"Анатолий Гладилин. Большой беговой день" - читать интересную книгу автора

Летом сорок первого года маршал Буденный командовал войсками
Юго-Западного направления. Под его непосредственным руководством был сдан
Киев. Армии попали в гигантский котел. Немцы взяли полмиллиона пленных.
Знаменитого маршала благополучно вывезли на самолете. В следующем году
Буденный "провалил" Северокавказское направление, и больше к фронту его не
подпускали. Он так и остался пожизненно главным инспектором кавалерии
Советской Армии, благо что кавалерия в боях почти не участвовала, а в
последующие годы конное поголовье в войсках сократилось до минимума.
(Сколько же их осталось, боевых лошадок, включая старых кляч, используемых
для ассенизаторских нужд? Тысяча? Пятьсот? Умолчим, чтоб не разглашать
государственную тайну.) В коридорах Министерства обороны молодые генштабисты
прыскали в рукав, завидев обладателя легендарных усов. Зато на Центральном
Московском ипподроме учредили традиционный приз в честь Маршала Советского
Союза С.М. Буденного.
По большим ипподромным праздникам маршал появлялся в правительственной
ложе. Тотошка встречала его радостными аплодисментами. (В газетах
периодически печатали разгромные статьи про ипподром, фельетонисты
предлагали запретить тотализатор, и присутствие Буденного вселяло надежду в
сердца испуганных завсегдатаев. "Пока жив Семен Михайлович, - говорили
старожилы, - ипподром не закроют".) Растроганный маршал кланялся публике, а
жулики бросались к кассам ставить на Кочана. Почему именно Кочана? Ходили
слухи, что Семен Михайлович неравнодушен к этому наезднику, а может быть,
тому виной фатальное стечение обстоятельств, однако было замечено: если
Буденный в ложе, то в призу, где едет лошадь Кочана, начинаются чудеса -
фавориты скачут, сбоят и первое место выигрывает Кочан.
...В тот день тотошники уже с утра заволновались. Центральные ложи на
восьмидесятикопеечной трибуне были оцеплены, и в них скучали незнакомые
молодые люди в одинаковых пиджаках спортивного покроя с оттопырившимися
карманами. Внизу, перед судейской и правительственной ложами, слонялось
множество новичков, все как на подбор баскетбольного роста, ни у кого
беговой программки нет и в помине, а взгляд такой, что осторожное жулье
быстренько предпочло перекочевать на сороковку.
Семена Михайловича ожидали. Вот он возник на правительственной высоте,
а за ним... Да быть такого не может! Сам, сам Леонид Ильич! Демократично,
по-простецки решил заехать на бега, решил пообщаться с народом...
Естественно, появление Самого вызвало бешеные аплодисменты, а когда Леонид
Ильич, театрально раскланявшись перед публикой, трижды, согласно русской
традиции, поцеловался с Семеном Михалычем, трибуны зарыдали.
Увы, даже Высокое Присутствие ненадолго отвлекло внимание тотошки.
Вскоре низменные, привычные интересы опять завладели умами, тем более что
было над чем ломать голову. Дерби в этот раз разыгрывались по новой системе:
два полуфинальных заезда определяли восемь лучших лошадей (по четыре - в
каждом заезде), а победитель финала получал главный приз. Хитрость тут
заключалась в том, что в полуфиналах совсем не обязательно было занимать
первое место - важно попасть в четверку. Значит, фаворит мог спокойненько
приехать вторым или третьим и приберечь силы для решающего заезда.
Железными фаворитами были Пролог и Пеленгатор. Оба жеребца отчаянно
боролись между собой с переменным успехом всю зиму и весну, не оставляя
другим своим соперникам никаких шансов. При жеребьевке фаворитов развели по
полуфиналам, и на первый взгляд угадать победителей не представляло никакой