"Анатолий Гладилин. Большой беговой день" - читать интересную книгу автора

наездников, нас там нещадно били.
- Почему? - изумился руководящий товарищ.
Замминистра начал пространно рассуждать о трудностях послевоенного
периода, а директор пожаловался, что, мол, режут валютные фонды и поэтому мы
не можем закупать за границей классных производителей. А без классных
производителей - товар не тот, на крупных международных призах не тянем.
Замминистра перебил директора, уточнив, что несколько лет назад были
закуплены три американских рысака. На что директор ответил, мол, результаты
этого скажутся лишь лет через десять.
- Опять валюта! - мрачно процедил руководящий товарищ. И подумав,
спросил: - Но большие выигрыши на вашем ипподроме бывают?
- Конечно, случаются, - сказал директор, - хотя мы стараемся...
Директор осекся. Он не понял, хорошо ли это для ипподрома - большие
выигрыши - или нет. Он также не понял, какая связь между большими выигрышами
и мрачным восклицанием руководящего товарища: "Опять валюта!" Между тем
связь была. Руководящему товарищу пришла в голову остроумная идея: если так
трудно вырастить лошадей, способных выигрывать крупные международные призы в
твердой валюте, то гораздо легче и менее хлопотно найти людей, способных эти
выигрыши угадывать. Впрочем, найти людей - это забота соответствующих
органов. И вот эту идею надо им подкинуть. Однако делиться своими мыслями с
дирекцией ипподрома руководящий товарищ не посчитал нужным.
- Если будут сегодня крупные выигрыши, доложите, - коротко бросил он.

БЕГА

Как быстро происходят события на ипподроме! Не успели по радио объявить
победителя дерби, не успели мы восхититься высоким классом и бойцовскими
качествами Отелло, а уже участники первого полуфинала Приза Элиты выехали на
парад. Через пятнадцать минут - шестой заезд, в нем - восемь лошадей. В
дубле их надо играть со вторым полуфиналом. Там тоже восемь. Кого выбрать?
На разминке мы их толком не видели, протолкались у касс. Что ж теперь
делать? Ставить вслепую, надеясь на свое знание лошадей? В принципе первый
полуфинал должен выиграть пятый номер, Гугенотка, а второй полуфинал -
шестой номер, Павлин. Но ведь опять может повториться история с Прологом и
Пеленгатором: Приз Элиты разыгрывается по тем же правилам, и в полуфиналах
фаворитам не обязательно приходить первыми. Вот и гадай на кофейной гуще...
Остается взывать к честности наездников: дескать, братцы, имейте совесть,
публика в вас верит и несет в кассу свои трудовые сбережения, не подведите,
граждане. Но, во-первых, фаворит может проиграть полуфинал по чисто
тактическим соображениям, и любой народный суд оправдает наездника, а
во-вторых...
А во-вторых, знаменитый на ипподроме Бакинец, бывший когда-то своим
человеком на конюшнях, говаривал: "Если выстроить в ряд всех бригадиров, их
помощников, жокеев, ездоков - словом, всех, кто принимает участие в бегах, и
вы бы имели возможность пройтись вдоль этого строя и внимательно вглядеться
в лица славных тружеников ипподрома, то больше ни разу вы не поставили бы ни
копейки ни на одного из наездников!.."
"Кого ж любить, кому же верить?" (А.С. Пушкин, видимо, про Центральный
Московский ипподром.)
От Отелло я жду рублем Гугенотку, битейшего фонаря. Капитала у меня - 6