"Теодор Гладков. Лифт в разведку (Король нелегалов - Александр Коротков) " - читать интересную книгу автора

романтика, что толкала молодых людей тех и последующих лет на покорение
Арктики, "пятого" - воздушного океана, строительство Магнитки, Днепрогэса,
Комсомольска-на-Амуре, приводила на добровольную службу в военно-морской
флот и пограничные войска. Не исключено, впрочем, что присутствовала в этом
и определенная доля черт характера и склонностей, которая называется
нехорошим, дискредитировавшим себя словом авантюризм. Это глубоко
несправедливо, поскольку именно искателям приключений человечество обязано
великими географическими открытиями, находками золота Трои, раскрытием тайн
египетских пирамид и технологии изготовления китайского фарфора - всего не
перечислить, вплоть до космических свершений наших дней. И то, что последние
достижения в этой и других сферах зиждутся на солидной научной базе,
нисколько не умаляет известной увлеченности духа - того же авантюризма -
самих исследователей-первопроходцев. А потому Нансен, Кусто, Гагарин,
Армстронг принадлежат к той же славной человеческой породе, что Колумб,
Хабаров, Шлиман и братья Райт.
Авантюризм, как любовь и стремление к приключениям, особенно связанным
с риском, преодолением опасностей - неотъемлемое свойство молодости, можно
только пожалеть тех, кого оно миновало по какой-либо причине, чаще всего -
душевной лени и эмоциональной глухоте.
Саша Коротков, как и тысячи его сверстников, был глубоко предан идеям
революции и строительства социалистического общества, он был тогда
романтиком и в определенной степени склонен к авантюрам, был смел и
решителен, обладал сильной волей. Решительность, похоже, он унаследовал от
матери, отважившейся, как мы знаем, на поступок и в наши дни, а тогда уж и
вовсе неординарный. Укреплению его духа не могли не способствовать и крутые,
даже жестокие нравы улицы, для противостояния которым требовалась и воля, и
физическая сила.
А потому самой судьбой ему было предопределено не вечно заниматься
бесконечным ремонтом и наладкой древнего лифтового хозяйства большого дома
на Лубянке, но в один прекрасный день самому стать полноправным членом
чекистского сообщества, если угодно - особого ордена со своими особыми же,
тщательно скрытыми от стороннего взора уставом и традициями. Чем он станет
заниматься в этом сообществе при таком повороте событий, Коротков не
представлял. Знал только, что будет очень стараться, чтобы не ударить в
грязь лицом, зарекомендовать себя с лучшей стороны. Чем он хуже других, в
конце концов.
Он действительно был не хуже, а лучше многих. И по деловым, и по
нравственным качествам, хотя говорить о нем как о человеке безупречном во
всех отношениях, без слабостей и недостатков, разумеется, не приходится.
Примечательно, что ветераны внешней разведки высказывают сегодня о Короткове
мнения прямо противоположные. Одни не скрывают своего восхищения, другие -
откровенной неприязни. Похоже, что и у тех, и у других есть для этого свои
основания.
Ныне мы во многом справедливо переоцениваем факты своей истории, в том
числе истории органов государственной безопасности. Репутация многих лиц,
которыми не только чекисты, но и вся страна когда-то гордилась, сегодня
поблекла, а то и хуже - оказалась безнадежно скомпрометированной фактами,
ставшими явными. Что-то из того, что делал по роду своей службы Александр
Коротков и его коллеги в последующие тридцать лет, мы сегодня принять не
можем. Но мы - люди другой эпохи и отчасти (только отчасти!) другой страны.