"Теодор Гладков. Лифт в разведку (Король нелегалов - Александр Коротков) " - читать интересную книгу автора

В 1927 году в Берлин приехала советская банковская делегация для
очередных переговоров. В ее состав в качестве третьестепенного эксперта
входил некто Николай Иванович Пахомов - немолодой человек, явно из "бывших",
всегда аккуратно причесанный и гладко выбритый, в очках в позолоченной
оправе. Из других членов делегации он выделялся разве что безукоризненным
немецким языком. Но как бы поразились собеседники скромнейшего Николая
Ивановича, если бы узнали, что этот застенчивый совслужащий мог так же
свободно, как по-немецки, объясняться и на японском, и на персидском, и еще
на доброй дюжине языков. Большим, нежели председатель ОГПУ Вячеслав
Менжинский, числом языков владел только сотрудник ИНО Дмитрий Быстролетов.
Троцкий однажды назвал Менжинского "тенью человека". Это, возможно,
соответствовало действительности в том смысле, что при жизни Дзержинского
Вячеслав Рудольфович как бы держался за его спиной. Однако сотрудники ОГПУ
прекрасно знали, что из-за большой занятости Дзержинского другими своими
обязанностями (в Высшем совете народного хозяйства, наркомате путей
сообщения, в ЦК), именно Менжинский руководил основной деятельностью
оперативных отделов, в первую очередь КРО и ИНО. И руководил весьма
квалифицированно. К сожалению, из-за слабого здоровья во второй половине
двадцатых годов он уже будучи председателем ОГПУ, все чаще передавал
значительную долю своих полномочий своему первому заместителю, обладавшему
недюжинными организаторскими способностями Генриху Ягоде.
У Менжинского был глубокий, проницательный и аналитический ум. Он много
лет провел в эмиграции и прекрасно ориентировался в зарубежной жизни.
Менжинский быстро разобрался в обстановке в Германии, уловил тенденции в
ходе событий, в частности, рост реваншистских настроений, стремление
милитаристских кругов в самой стране и за ее пределами к перевооружению,
отказу от Версальских соглашений. Главное, он почувствовал, что именно в
Германии зреет угроза будущей европейской, а то и мировой войны. Он же
разглядел политическое будущее - серьезное и опасное - человека, к которому
многие европейские политики относились как к городскому сумасшедшему. Речь
идет о вожде, или, как его называли сподвижники, фюрере НСДАП Адольфе
Гитлере.
Вернувшись в Москву, Менжинский доложил о своих наблюдениях руководству
страны, а затем вызвал к себе для долгого и обстоятельного разговора
начальника КРО Артузова и начальника ИНО Трилиссера. С этого момента
советская разведка и контрразведка стала уделять германским "линиям" особо
пристальное внимание, независимо от того, как там обстояли дела
белоэмигрантские, ранее приоритетные.
В Германии и сопредельных с ней странах стали укрепляться легальные и
нелегальные резидентуры, расширяться агентурная сеть. В этой стране работали
тогда и в последующие годы многие выдающиеся советские разведчики - с
разными заданиями, с разных позиций, под разным прикрытием.
Гордый зачислением на службу, тогда еще восторженно настроенный молодой
человек не мог, вместе с миллионами его сограждан, понимать, что органы
государственной безопасности все более глубоко перерождаются в политическую
полицию в руках партийной элиты. Несколько лет спустя об этом открыто на
партактиве уже НКВД заявил Артур Христианович Артузов. После чего и исчез
бесследно.
Примечательно, что создатель и первый руководитель органов
государственной безопасности. Ф. Д. Дзержинский регулярно информировал о