"Виталий Гладкий. Месть обреченного" - читать интересную книгу автора

Мягкая, горячая волна хлынула в жилы и начала подниматься к голове,
вызывая эйфорию. Что было совсем некстати.
- Давно такого не пробовал, - признался я честно.
Я отхлебнул глоток, и как дегустатор покатал капельку на кончике языка.
- Сейчас на прилавках одни суррогаты, - сказал я с неизбывной мужской
тоской по хорошим спиртным напиткам.
И, вспомнив, что мне пришлось пить месяц назад, невольно вздрогнул.
По-моему, это был не коньяк, а смесь антифриза и машинного масла с мочой
ишака.
- Не наводи тень на плетень, - грубо сказал Жорж.
Он смотрел на меня угрюмо, с недобрым прищуром.
- К черту коньяк. Сергей, что ты от меня хочешь? - спросил Сандульский
немного погодя.
- Сдай Сторожука. Он у тебя все равно появится.
- В своем ли ты уме, мент?!
Жоржа будто ударило током. Он даже скособочился.
- Да стоит мне только заикнуться на его счет, и я покойник, - сказал он
изменившимся голосом. - В вашей "конторе" стукачей Сторожука валом. А за те
деньги, что он им платит, они и дерьмо будут жевать с огромной радостью. Не
говоря уже обо всем остальном.
- Ты будешь иметь дело только со мной. А меня ты знаешь.
- Знаю. А потому допивай и убирайся.
Сандульский встал.
- Я тебя не видел, и ты мне ничего не предлагал, - сказал он резко.
- Как хочешь. Только потом не говори, что тебя никто не предупреждал.
Сколько я должен?
- Нисколько. Я угощаю.
- Угостишь как-нибудь в другой раз...
Я бросил деньги на стол и направился к двери.
- Сдачи не надо. Покеда. И подумай над моими словами. Хорошо подумай.
- Угрожаешь?
- Предостерегаю. И поверь - не без оснований.
- Да пошел ты!..
- Я пойду. А ты все-таки пораскинь мозгами как следует. Иначе влезешь в
грязь по уши, и тогда не только я буду не в состоянии тебе помочь, но и вся,
как говорится, королевская рать. Смекай, Жорж.
- Нужна мне твоя помощь, как корове седло!
- НужНу седНу-ну...
Я шел по городу, не замечая никого и ничего вокруг. Несмотря на
хмельную приподнятость, на душе было мерзопакостно.
Какого черта! Это все моя сучья ментовская сущность, которая словно
неизлечимая болезнь поразила душу и мозги!
Единственный раз за добрых полгода вырвался, чтобы расслабиться... и
все равно не утерпел, начал раскидывать свои сети.
Экая все-таки ты сволочь, Ведерников...
Киллер
Будь проклят день, когда я родился! Ну почему, почему вся моя жизнь -
сундук, доверху наполненный страданиями, жестокостью и грязью?!
У других было детство, пусть и не очень обеспеченное, а иногда
полуголодное и холодное, как у некоторых моих школьных приятелей, но их