"Виталий Гладкий. Обреченный убивать" - читать интересную книгу автора

подлая иностранная штуковина, и я поспешил укрыться за "Жигулями".
Наконец наступило затишье. Подозрительное затишье. Я осторожно выглянул
из-за своего весьма ненадежного укрытия и похолодел: сволочи, нашли выход! -
"Лада", подталкиваемая сзади, медленно двигалась в мою сторону.
Вот этого я уже не ожидал и в отчаянии пальнул в их сторону наобум. Но,
получив в ответ очередь из импортного шавкунчика (кажется, это был
израильский "узи"), я снова ткнул голову под колесо. Все, амба, приехали...
Думай, Серега, думай! Пора на что-то решаться. Пора!
Если откровенно, этот вариант я вычислил, едва вывалился из машины.
Опять-таки армейская привычка, вошедшая в кровь и плоть: наступая, не
забудь, куда драпать будешь, приготовь путь к отходу покороче да без ухабов.
Шуршанье шин "Лады" приближалось, я уже явственно слышал тяжелое
дыхание бандитов. Ну, держись, Серега! Слабо?!
Во мне словно пружина сработала: оттолкнувшись от настила, я вскочил на
ноги и выпустил остаток патронов в автоматчика. Видимо, он не ожидал от меня
такой прыти и потому промедлил. От чрезмерного волнения я, конечно же,
промазал, но и он оказался не на высоте: нажал спусковой крючок только
тогда, когда я ринулся через перила вниз головой в реку.
Река оказалась довольно глубока, по крайней мере, я не достал дна.
Течение было слабым, и я без труда доплыл под водой к одному из быков, где и
спрятался под ледоломом - копьеобразной двухскатной крышей из толстенных
брусьев.
Я слышал, как они матерились, бегая по мосту, пытаясь высмотреть меня.
Но я сидел тихо, как мышка, до боли в суставах сжимая бесполезный пистолет.
Их беготня продолжалась недолго: как я и предполагал, им было недосуг
спускаться под мост, чтобы поискать меня там.
- Хрен с ним... - матернулся хриплый бас. - Кажись, я его срезал. Рвем
отсюда.
И только после этих слов я почувствовал, что у меня болит левая нога.
Осторожно ощупав бедро, я едва не охнул - зацепило все-таки! Ну да ладно, до
свадьбы заживет. Главное - жив...
- Машина! - крикнул кто-то из бандитов. - Смываемся!
- Не паникуй, дура! - отозвался хриплый бас. - Это как раз то, что нам
надо. Не видишь, в кабине только водила.
Теперь и я услышал шум мотора.
Машину они сняли элементарно. Уж не знаю, что они там сотворили с
водителем, но вскоре шум мотора стал удаляться. Выждав еще минут пять, я
оттолкнулся от быка и, набрав побольше воздуха, нырнул.
Выбрался я на берег метрах в тридцати от моста по течению, в чахлой
осоке. Ковыляя к дороге, мокрый, весь в тине и уставший донельзя, я думал,
почему-то совершенно не ощущая радости: "Опять я не дался ей, безносой... В
который раз... Поживем..."
День выдался пасмурный, время от времени накрапывал мелкий занудливый
дождь. И настроение у меня было под стать погоде, скверное: сержант-водитель
в реанимации, неизвестно, выживет ли хозяин "Волги", захваченной
бандитами, - на ладан дышит, саму машину нашли в яру в полусотне километров
от моста, опергруппа застала на даче Лукашова полный разгром и труп его
матери.
Судмедэксперты установили, что у нее не выдержало сердце - еще бы, при
виде этих вооруженных "горилл" в масках. И опять они что-то искали...