"Виталий Гладкий. Жизнь взаймы" - читать интересную книгу автора

Причина такого единодушия лежала на поверхности. Есесеич, единственный
из всех мотодромовских бомжей, занимался самогоноварением.
В ход шло все, что только попадалось под руку: окаменевший сахар,
просроченные конфеты и шоколадные батончики, испорченные торты и пирожные,
фрукты - нередко заморские - и даже разнообразные спиртосодержащие жидкости.
Конечно, времена "сухого закона" уже забылись, как страшный сон, и
водкой торговали на каждом углу, но ложка дорога к обеду. Когда спиртное
заканчивалось, бомжи обращались в любое время дня и ночи к Есесеичу.
Самогон у старика был отменного качества и продавал он его по сходной
цене...
"Улов" Паленого был более чем скромный - мешок пластиковых бутылок.
Получив деньги - жалкие гроши, он отошел в сторону и с тоской посмотрел на
дорогу, ведущую в город. По ней уже потянулись счастливчики, чтобы
отовариться водкой в ближайшем продмаге.
К спиртному Паленый относился спокойно; он пил редко, немного и чаще
всего в одиночку. Но по части еды был принципиален и не ел просроченные
продукты, а покупал все в магазине, иногда даже воду.
По всему выходило, что в этот субботний день ему придется положить зубы
на полку, тоскливо вздохнув, решил Паленый. Дело в том, что в выходные
мусоровозы на Мотодроме были явлением редким. А значит, сегодня приличный
заработок ему не светит.
- Ты чего такой скучный? - спросил Есесеич Паленого, пряча деньги в
потертый кошелек.
Есесеич хранил кошелек, привязанный к прочному кожаному гайтану, на
груди, под рубахой. Вообще-то его звали Иван Евсеевич, а фамилию он имел
самую, что ни есть, аристократическую - Румянцев.
Подвыпив, Есесеич рассказывал, что его прадед был внебрачным сыном
знаменитого графа, прослывшим большим охотником по части юных крестьянок.
Благородный граф якобы дал ребенку свою фамилию и нашел для прабабушки
Есесеича мужа, из мещан, заплатив ему за эту "услугу" хорошие деньги, на
которые прапрадед купил трактир.
- Да так, ничего...
- А, понятно, - догадался Есесеич о причине дурного настроения
собеседника. - Пойдем ко мне. Позавтракаем.
- Спасибо, я не голоден.
- Не кочевряжься. Составишь мне компанию. Одному скучно.
Паленый с благодарностью кивнул, соглашаясь с доводами Есесеича, и они
направились к "особняку" потомка графа Румянцева, расположенному у самого
леса. В отличие от остальных халабуд, в которых проживали мотодромовские
бомжи, жилище Есесеича было сложено со шлакоблока.
Когда-то в нем располагалась сторожка (трудно сказать, что можно было
охранять на территории мотодрома, однако факт есть факт), но когда наступило
время доставать из шкафа засушенную, трахнутую молью, мумию дореволюционного
капитализма, чтобы устроить ей реанимацию, шустрые людишки разобрали и
унесли крышу строения, оконные рамы и двери.
В хозяйстве пригодится...
Пострадали и стены сторожки. Но только до половины. Шлакоблок был
скреплен очень прочным цементным раствором, поэтому взять его целым не
представлялось никакой возможности.
По этой причине любители дармовщины поковырялись, поковырялись в