"Бернард Глэмзер. Небесные девушки " - читать интересную книгу автора

- А! Это ты.
- Да, это я.
- Чертовски мило, что позвонила.
- Я сейчас уезжаю. Я просто хотела попрощаться.
- Это означает,- заметил он,- что ты собираешься осуществить свою
безумную идею?
- Да,- подтвердила я.
- Ты полоумная сучка, - сказал он и начал мне что-то доказывать;
послушав его с полминуты, я повесила трубку. Я только и хотела, что мило
попрощаться, - мы ведь старые друзья; а он только и хотел причинить мне боль
посильнее. Разве можно сохранять какие-то взаимоотношения с партнером,
который ведет себя, как Гитлер!
Мне не следовало звонить ему, мне не следовало звонить матери. Я должна
была холодно бросить - все и вся, точно так, как я намечала сначала; и,
вернувшись в свою комнату, я подумала, какое же я бесхребетное существо! К
черту Тома Ричи, подумала я, он лишил меня девственности и теперь хочет
забрать мою душу. И к черту мою мамашу тоже, если, конечно, он существует.
В моей комнате дожидались Эйнджел и Энн, моя подруга-лесбиянка, которая
помогала мне собираться. Энн - это пять футов в кубе, даже когда она в
корсете, и голос, который всегда повергает меня в глубокий шок - ей-Богу,
ниже, чем у Шаляпина. Она подняла несколько книжных полок ради меня, может
быть, надеялась, что это сделает ее красивее. Увы, это невозможно. Никогда.
И все же я очень ее люблю.
- Привет, Эйнджел,- сказала я.
- Дружище,- сказал он.- Конец света.
- Ага,- сказала я.
Он был маленький и тощий, с бородой, никак не желавшей расти, носил
зеленовато-коричневый костюм, который был на восемь размеров больше, и, о
Боже, выглядел немытым. Бедный маленький старина Эйнджел. Он приехал с Кубы
или откуда-то еще, был поэтом, и по временам его просили почитать свои стихи
в кафе "Оверните". Он имел привычку, когда читал, показывать публике знаки
препинания жестами в воздухе, и я помню одну ночь, когда он читал поэму,
посвященную мне. Она называлась "Девушка со спокойными глазами". Он чуть не
сломал руку, когда читал ее. Последняя строфа звучала примерно так:
Любовь!!!
Что??? Любовь опять!!!
Легкий аромат во тьме...
Вопль в ночи!!!!!!!
Но, берегись! О! Девушка!
Со! Спокойными глазами!
Я - динамит!!!!!
Я - землетрясение!!!!
Я!!!!
Ты????
Поэма произвела сенсацию, особенно последними четырьмя вопросительными
знаками. Все знали, что она посвящена мне, и когда Эйнджел сел, совершенно
измочаленный от напряжения, несколько буйных типов в кафе подняли
невообразимый свист, как если бы я преднамеренно заразила маленького
человека брюшным тифом. Так что Эйнджел, находившийся в изнеможении, опять
вскочил и произнес страстную речь в защиту женщины и водородной бомбы, потом